Она всегда была малосонной, засыпала после полуночи, а вставала на рассвете, мать говорила: спи, пока можно, напрыгаешься за жизнь, — а ей как раз хотелось прыгать.

Мать… Мать опять приснилась, Юлька вспомнила это и расстроилась. К черту всякие глупости, подумала она, вот кончится все — и напишу. Как будто что-то теперь могло кончиться — без…

Без того, чтобы закончилась она, Юлька.

А Варя маме писала, и часто, Юлька это знала, но делала вид, что не знает. Варя писала и получала ответы. Но Юлька не спрашивала ни о чем. Почта носится с феноменальной скоростью: до Питера — день и редко, когда два. Столько же обратно. Она это выяснила, выправляя свое выведение за штат.

По причине профессионального заболевания…

Она настаивала, чтобы «травмы», но они там сделали по-своему. Просто из вредности. Насолить.

А раньше можно было просто позвонить. Даже не из дома, а откуда попало: вот хоть из леса.

Да, надо будет обязательно позвонить. Позвонить Варе и Полу-папе и сказать… сказать…

Она вдруг почувствовала, что вот-вот заплачет. Ее так любили, а она, свинья… Даже бабушка не любила ее так.

Хватит, оборвала она себя. Сейчас будут сплошные июни. И вообще — надо бы спуститься… с этой гидравликой у людей так непродуманно…

Она на четвереньках выбралась из домика и стала вслушиваться в лес. Было тихо: птицы уже отголосили свое рассветное, а всяческие цикады-кузнечики еще спят, наверное. Им тоже мамы говорят: спите, пока можно.

Да, было тихо. Было очень-очень пусто в этом раннеутреннем лесу. Даже странно, как пусто.

А потом Юлька услышала твердые быстрые вперекрест шаги. Две пары ног. Она попятилась, попятилась… легла. Двое быстро шли по тропе. Сейчас они появятся из-за орешника.

Она вдавилась в доски. Если бы было возможно, она бы зарылась в них. Потом медленно, по сантиметру, протянула руку к винтовке. Плотно охватила цевье…

Ну и ладно, подумала она. Здесь так здесь.

Глава пятая

Герцогство Кретчтел, Сайя, планета Тирон. Год 468-й

династии Сайя, 46-й день весны, час Козы

Очень трудно было перекинуть через парапет трупы — и не показаться над ним самому. В каждое мертвое тело уж по одной-то пуле попало, это точно. Нет, ребята стреляют просто блестяще…

Костю он на всякий случай еще раз обыскал и добыл-таки еще одну полезную вещь — маленькое зеркальце для бритья. Костя не любил на себя смотреть: морда, пострадавшая полгода назад от чапской гранаты, казалась ему уродливой, а бриться ему, бедняге, приходилось часто, утром и вечером — щетина так и перла, а по этой жаре ее лучше было не запускать. Поэтому он брился с маленьким зеркальцем, где была видна только часть лица.

Забавно, однако: когда ему предложили сделать депиляцию, чтобы на год-другой забыть о бритве, он отказался…

Натекшую чужую кровь, и не только кровь — одному из чапов очередью разворотило все брюхо, — Серегин подтер Костиной накидкой, потом пустым Костиным рюкзаком и тоже выкинул это за борт.

— Прости, дружбан, — пробормотал Серегин, когда все лишнее, и Костин труп тоже, упали к подножию башни. Потом он нацепил на себя Костин медальон. Санчес никогда не рассказывал про свою семью, и Серегин не знал, кто по этому медальону получит гробовые. Вот — сегодня впервые обмолвился о бабке… но жива она, нет ли?..

Ладно, в кадрах все знают.

Вообще-то о деньгах в Легионе беспокоились мало, а говорили и того меньше.