– Еще и капризный.

– Ну, дурацкие слова, согласись? – упорствовал он. – Что «муж», что «жена». Мне не нравится. Муж – объелся груш.

– На тебя не угодишь, шановный, – усмехнулась Кира. – А как же тебя представлять при знакомстве, если что? Знакомьтесь, это Максимилиан Мáлыш, мой… кто? М-м-м… супруг?

– От слова «суп»! – фыркнул Макс.

– Ой, не могу! – Кира рассмеялась. – Вот уж не думала, что у тебя с этим проблема. Благоверный?

– Благоверный? – Он задумался. – Вот это мне нравится. Благоверным буду.

– В общем, как ни крути, вариант один. Ты – мой Малыш.

– А ты – моя Малышка.

– Инфантильно!

– В самый раз для пани Мáлыш.

Кира не сразу осознала серьёзность заявления.

– А кто тебе сказал, что я… возьму твою фамилию?

– А почему нет?

– Потому что… сейчас вообще модно оставаться при своих фамилиях после брака.

– А мне плевать на моду, – зевнул лениво Макс. – Мне очень важно, чтобы ты носила мою фамилию. Тебе так же важно оставить фамилию твоего отца?

Вопрос был задан прямо и с выделением главного. В лучших традициях Макса Мáлыша. Важна ли ей фамилия, доставшаяся от отца, которого она видела только на фотографиях?

– Ладно, – с напускным недовольством проворчала Кира. – Можешь считать, что убедил. Хотя это звучит ужасно: Кира Артуровна Мáлыш.

– Я же говорил, что у меня безупречная логика. И звучит всё просто отлично. Кирюш… – Он еще раз зевнул. – Ты простишь меня, если я сейчас отрублюсь? День выдался просто меганасыщенный. У меня глаза сами собой закрываются.

– Не прощу. Иди хотя бы зубы почисти.

– Начало-о-ось. Стоило только предложение девушке сделать – сразу принялась воспитывать. Я не в силах никуда идти. Завтра.

– А мне никто предложения не делал! – злорадно припомнила Кира. – Меня перед фактом поставили.

– Тебе нельзя давать возможности думать. Тебе это вредно.

– Бессовестный!

– Угу. Я бессовестный и я тебя люблю. Давай спать.

– Дяденька, отпустите меня хотя бы в туалет!

– Опять?

Кира возмущённо зашипела, а Макс со смехом разжал руки.

– Давай быстро.

Когда ее, вернувшуюся после туалета и душа, привычно прижали к боку и проворчали про холодные ноги, Кира счастливо улыбнулась. Шепнула: «Я люблю тебя» прямо в упрямый шершавый подбородок, уткнулась носом под ключицу и заснула быстрее Макса.

Объект шестнадцатый: Александрийский столп

– Это я шалю. Ну, то есть балуюсь.

Утро субботы прекрасно тем, что ты просыпаешься сам. Не потому, что звонит будильник. Не потому, что тебя кто-то будит. А потому, что ты выспался. Что может быть прекраснее?

Макс лениво открыл один глаз. Прищурился от яркого солнца. А вот спящей на соседней подушке Кире солнце нисколько не мешало. Тёмные, почти чёрные волосы на белой наволочке. Обнажённое плечо. Макс приподнялся на локте, разглядывая всё, что было доступно – темноволосый затылок, угол острой лопатки, плечо с совой в обрамлении замысловатых узоров. Легко коснулся контура орнамента и задумался. А хотел бы он, чтобы этой татуировки не было на ее плече? Чтобы Кира никогда не встречала Лекса и не было этой гнусной истории? И не появилась сова на ее плече? Хотел бы Макс этого?

И вдруг понял, что нет.