– Это здесь? – Дима с сомнением поглядел на барчик с подозрительным названием «Шаманама». И с еще более подозрительной вывеской:

У нас весело!

По выходным – кик‑бокс!

По понедельникам, вторникам и четвергам  – чисто мужские забавы!

По средам и пятницам бьют в бубен!

– Здесь, здесь! – Катя решительно подтолкнула Диму вперед; он, в свою очередь, толкнул дверь и натолкнулся на верзилу в кожаной жилетке.

– Ты куда нацелился, студент? – осведомился верзила, преграждая Диме дорогу. – В бубен хочешь? Тогда тебе повезло. Сегодня у нас как раз пятница, а по пятницам…

– Отвали от него, шлагбаум! – потребовала Катя, выныривая у Димы из‑за спины. – Мы к Коле на день рожденья! Не видишь, что ли?

– Тебя, Малышка, заметить трудно, – ухмыльнулся верзила. – Особенно за таким могучим друганом, – верзила хлопнул Диму по плечу. От его хлопка не брезгующий спортом Дима не упал и не сломался. Только слегка просел.

– А твоего еще нет, – сообщил вышибала Кате. – И Голого тоже. Раненько вы пришли.

– Так, может, мы – попозже… – пробормотал Димаю

– Никаких «попозже». Идите вон за тот столик. Выпейте, покушайте.

– Пошли, – сказала Катя. – Я голодная, как тролль‑хищник.

– Типун тебе на язык… – пробормотал Дима. И поплелся следом за подругой.

Оглядев публику в «Шаманаме», Дима решил, что это последнее место, куда он по своей воле привел бы Катю.

– Эй, лялька, иди к нам! – окликнул Катю какой‑то мордастый тип. – Чё я тебе покажу!

Соседи мордастого были ему под стать. Типично уголовные ряшки.

– Не обращай внимания, – громко сказала Катя Диме. – Мы – гости, а это… так, между прочим.

– Это кто – между прочим? – заорал тип. – Это кто…

Дима напрягся, готовясь с честью погибнуть в неравном бою, но погибать не пришлось. Двое соседей мордастого ухватили приятеля за руки, вернули обратно на лавку, и Дима с Катей благополучно добрались до указанного столика, рядом с которым тут же материализовался официант.

– Добрый вечер, Катенька! Что будем кушать?

– Что будете кушать вы, я не знаю… (официант подобострастно хихикнул). А мне – вот этот салат, свиные ушки, форель с грибами и жареную картошку,

У этих блюд имелись местные экзотические наименования, но ими Катя пренебрегла. Благо рядом со всеми этими «пайками дикого горца» и «сувенирами душмана» имелись вполне цивилизованные расшифровки.

– А молодому человеку?

– Колбасу, – сказал Дима. – Вот эту телятину и литр пива. – Подумал и добавил: – Пока литр.

Бар понемногу заполнялся. Кое‑кто из вновь пришедших здоровался с Катей. На Диму же смотрели как на пустое место. Что было немного обидно. Обиду он заливал пивом, которое ему, несовершеннолетнему строго говоря, подавать не должны были. Как, впрочем, и Кате. Но здесь их возраст никого не волновал. На третьей кружке Дима почувствовал, что пьянеет, и приналег на закуски.

Вопреки объявлению, в бубен никого не били,  и Дима расслабился. А когда появился Карлссон, он и вовсе успокоился.

Карлссона приветствовали дружным ревом.

– Чего это они? – удивился Дима.

– Того. Он тут всех победил.

– Понятно…

Вокруг Карлссона сразу образовалась толпа, но он уже высмотрел Катю с Димой и двинулся к ним, довольно бесцеремонно распихав своих почитателей.