— Все необходимые детали в этой папке.
Он указал пальцем, затем залпом выпил стакан коньяка.
— Хорошо. Я разберусь с этим, Пол.
— Замечательно, мой мальчик. Кстати, Ди Бакстер уже много лет у меня на содержании, да и его помощник тоже. Теперь они твои, если хочешь. — Лицо Пола омрачилось. — Никогда не думал, сынок, что так все закончится, но тут уж ничего не поделаешь. Жизнь имеет обыкновение лупить наотмашь, когда меньше всего ожидаешь этого.
Джон-Джон не ответил. Ему это было известно гораздо лучше, чем этому опустошенному человеку, сидевшему перед ним, и воздержался от комментариев.
— Думаю, нет шансов на то, чтобы Верзила Джон…
— Шансов нет. Либо это сделаешь ты, Пол, либо это сделаю я. Выбор за тобой.
Пол вздохнул. Он ожидал именно такого ответа. Зачем откладывать неизбежное?
— Тогда прощай. Удачи тебе!
Джон-Джон отвернулся и подошел к окну. Он смотрел вниз на людей, идущих на работу, отказывающих себе во многом, чтобы платить по счетам и хорошо отдохнуть в воскресный день.
Нормальные люди с нормальным образом жизни.
Выстрел был громким, но его не волновал звук. Здание принадлежало Полу. И как бы то ни было, он застрелился сам.
Можно назвать это «содействием в убийстве» — теперь это не имело значения. Пол Мартин мертв, а Джон-Джон остался, чтобы собрать все по частям. У него отсутствовали какие-либо эмоции.
Он стер свои отпечатки пальцев с ручки двери, взял папку, спустился вниз и сел в пустом зале, чтобы просмотреть бумаги, которые оставил Пол.
Через полчаса он вышел из здания, поймал такси и, только оказавшись в автомобиле, подумал: что, черт возьми, я скажу матери?
Джоани всю ночь не сомкнула глаз, ожидая сына. Было восемь часов утра, Бетани еще спала. Джоани отправила несколько сообщений на мобильник Моники, но та, разумеется, не ответила. Как всегда, ее бывшая подруга вылезет из берлоги не раньше обеда, совершенно не интересуясь, где ее дочь, и это тоже было нормой.
Джоани потягивала чай. Открылась входная дверь, и вошла Жанетта.
— Все в порядке, дорогая?
Жанетта напряженно передернула плечами.
— Ты рано. Хочешь чаю? — умиротворенно поинтересовалась Джоани.
— Выпью и пойду в школу.
Джоани не думала, что она в состоянии смеяться, но, услышав такое заявление от Жанетты, поняла, что ошиблась.
— Ты меня разыгрываешь?
Девочка вздохнула и прошла в кухню.
— Нет, просто хочу пойти в школу.
Джоани была рада этому. Начало положено.
— Кстати, в твоей комнате спит Бетани. Не буди ее, хорошо?
— Разумеется, не буду. Я совсем не желаю, чтобы она прилипла ко мне.
Они обе повернулись к входной двери, когда услышали, что входит Джон-Джон.
— Привет, девушки!
— Ты ужасно выглядишь, Джон-Джон. Где тебя носило?
В голосе Жанетты сквозила любопытство, когда она смотрела на замызганную одежду брата и его изможденное лицо.
— Давай иди в школу, — отрезал он.
Жанетта с готовностью сделала то, что ей говорили, к немалому удивлению брата и матери.
— Присядь, мама.
Джоани занималась тем, что готовила ему чай и тосты.
— Вчера вечером тебя искал Пол. Приходил сюда злой, как черт.
— Пола больше нет, мама. Он застрелился час тому назад.
Джоани прервала свое занятие и повернулась к сыну.
— Он — что?
— Застрелился. Это было предопределено заранее. У него была масса неприятностей… развод, деловые неурядицы.
Джон-Джон был поражен тем, как легко сошли с языка эти слова. |