Это в крови, полагал он. Его отец неплохо зарабатывал, покупая старые дома, ремонтируя и отделывая их, чтобы затем сдавать. Мак понял, какое чувство удовлетворения приносит владение тем, что ты сделал своими руками.

Например, тот старый кирпичный дом, в котором живет сейчас Нелл. Интересно, знает ли он, что ему более двухсот пятидесяти лет, что она живет в историческом здании.

Он гадал, не забыла ли она снова заправить бензин.

Ему вообще была интересна Нелл Дэвис.

А это лишнее, напомнил себе Мак, и повернулся, чтобы взять инструменты.

Женщины доставляют сплошные беспокойства. Так или иначе, они всегда доставляют беспокойства. Один взгляд на Нелл — и умный мужчина сразу поймет, что она не исключение.

Он не принял ее предложения прийти в школьный зал и посмотреть на репетиции.

Пару раз он собирался, но здравый смысл останавливал его. Она была первой заинтересовавшей его женщиной за очень долгое время. А он не хотел этого, скривившись, подумал Мак, заглаживая шов. Не мог позволить себе этого. На нем слишком много обязательств, у него слишком мало времени и, что важнее всего, два сына, которые являются смыслом его жизни.

Думать о женщине днем было само по себе плохо. Из-за этого мужчина допускал промахи в работе, становился забывчивым и… его одолевало желание. Но пытаться что-то сделать было еще хуже. Делать что-то — значит, находить темы для разговора и пытаться развлечь ее. Женщина ожидает, что ты будешь водить ее по разным местам и баловать. А когда ты начинаешь влюбляться в нее — причем, серьезно, — у нее появляется достаточно власти, чтобы разбить тебе сердце.

Мак вовсе не хотел снова рисковать своим сердцем и особенно не собирался подвергать риску сыновей.

Он не верил во всю эту чушь о том, что детям нужна женская рука и материнская любовь. Мать его близнецов была привязана к ним меньше, чем кошка к своим котятам. Если ты женщина, это еще не значит, что у тебя развит материнский инстинкт. Это всего лишь означает, что ты физически способна выносить ребенка, но нигде не сказано, что ты будешь заботиться о нем, когда он родится.

Мак прекратил заглаживать шов и выругался. Он не думал об Энджи уже несколько лет. По крайней мере, так подробно. Когда он вспоминал о ней, то понимал, что все еще чувствует боль, как от старой раны, которая плохо зажила. Вот что он получил за то, что позволил маленькой блондинке разбудить в нем интерес к себе.

Разозлившись на себя, Мак отмотал последний кусок липкой ленты от мотка. Ему нужно сосредоточиться на работе, а не на женщине. Решительно настроенный закончить то, что начал, он спустился вниз по лестнице. У него была еще липкая лента в машине.

Снаружи уже сгустились сумерки. Дни становятся короче, подумал он. Времени все меньше.

Он уже сошел вниз по ступенькам и направлялся к машине, когда увидел ее. Нелл стояла у входа во двор, смотря на дом и легонько улыбаясь. На ней был замшевый пиджак насыщенного оранжевого цвета и светло-голубые джинсы. В ушах сверкали серьги. С плеча свисала довольно потрепанная тряпичная сумка.

— Ой, привет, — в ее глазах мелькнуло удивление, когда она увидела его, что немедленно насторожило его. — Это один из ваших домов?

— Верно, — он прошел мимо нее к грузовику, пожалев, что не задержал дыхание. Ее окружал тонкий, едва уловимый аромат.

— Я как раз восхищалась им. Дом так красиво выложен из камня. Он выглядит таким прочным и надежным, спрятанный за всеми этими деревьями, — она глубоко вздохнула. В воздухе чувствовался запах осени. — Сегодня отличный вечер.

— Наверное, — он нашел ленту, затем выпрямился, теребя ее в руках. — У вас снова закончился бензин?

— Нет, — явно забавляясь над собой, она рассмеялась.