— Ты никогда не дослушаешь до конца! — Леня повысил голос. — Кто тебе сказал, что в этом магазинчике продают только чешскую бижутерию?

— Но вывеска…

— Никогда не верь вывескам! — отрезал Маркиз, открывая дверь магазина.

Подвешенный над дверью колокольчик звякнул, и молодой человек за прилавком поднял на посетителей глаза.

— Я могу вам чем-нибудь помочь?

— Думаю, что да, — ответил Леня, приближаясь к прилавку.

— Вы ищете что-то конкретное? — Лицо молодого продавца выражало горячее желание помочь клиенту.

— Очень конкретное, — Леня усмехнулся, — только не что-то, а кого-то. Я ищу Аркадия Борисовича.

— Дядя Арик! — крикнул продавец куда-то себе за спину. — К вам пришли!

Позади раздалось шарканье ног, и из служебного помещения появился сутулый человек в длинной вязаной кофте, изо всех сил изображающий немощного старика. Было видно, что в действительности хозяин магазинчика не так уж стар, но нарочно сутулится, шаркает ногами и щурит глаза.

— Аркадий Борисович, рад видеть вас в добром здравии! — приветствовал Маркиз ювелира.

— Вам бы такое здоровье, — ответил тот недовольным скрипучим голосом, — по ночам я совершенно не сплю, ем безо всякого аппетита, а мой желудок — это просто одна из казней египетских!

— Вижу, вы нисколько не изменились! А поговорить с вами о деле можно, или вы способны разговаривать только о своем желудке?

— Поговорить о деле — это всегда интересно, — ювелир заметно оживился, — особенно если это дело принесет мне хоть несколько копеек.

— Обязательно принесет, Аркадий Борисович! — Леня двинулся вслед за хозяином в глубину его лавки.

Однако прежде чем уйти из торгового зала, Аркадий Борисович повернулся к племяннику и сказал:

— Миша, так ты запомни этого молодого человека. Он очень милый молодой человек, только он немножечко аферист. Не знаю как сейчас, а раньше он позволял себе такие фокусы, что Игорь Кио или какой-нибудь Давид Копперфильд могут только хлопать себе глазами. Со мной он, конечно, ничего такого не может проделать, я сам себе Копперфильд, но ты еще молодой, и ты должен быть с ним все-таки немножко настороже.

После этого предупреждения ювелир прошел по короткому захламленному коридору и оказался в маленьком, но довольно уютном кабинете. Указав Маркизу и Лоле на два кожаных кресла, он устроился за письменным столом, сложил перед собой руки и проговорил с вопросительной интонацией:

— Ну? Так о чем мы с вами будем сейчас говорить? Конечно, полагается сначала предложить кофе или чай, но вы торопитесь и все равно будете отказываться, так лучше я не стану и предлагать.

— Я знаю, — начал Леня, выдержав небольшую паузу, — что никто лучше вас не делает поддельные драгоценности.

— Ой, ну зачем так говорить! — Аркадий Борисович всплеснул руками. — Или вы хотите меня обидеть? Я никогда не делаю подделок! Если я делаю иногда неплохие имитации — так это да, так это может быть, но называть их подделками — как у вас только язык повернулся!

— Извините, извините, — Леня стыдливо потупился, — я вовсе не хотел вас обидеть, нисколько не хотел! Мы будем говорить только об имитациях. Нам с подругой, — Леня повернулся к Лоле, — нужны напрокат имитации драгоценностей. Полный комплект — колье, браслет, серьги, перстень, что там еще — ну, вы в этом понимаете лучше нас.

— Напрокат? — переспросил ювелир.