- Надо найти твоих сородичей,-сказал однажды Аф.-Если бежать всё время, мы должны встретить их через три дня и три ночи…- В Белое Время без стада не прожить,- заметил Гай.- Наша мудрая и храбрая Ола, ты должна вернуться к своим.

Олу теперь, после победы над страшным Харром, знали все. Её имя было известно всем, кто бродит среди равнин, крадётся в гуще Леса, летает в вышине или плещется в речных заводях.

- За нас не беспокойся,- потряхивая ушами, сказал Фуф ломким баском.- Мы…

- …перезимуем с бизонами,-со смехом докончила за него Ола.- Я верю, что с бизонами вам будет хорошо, но я не могу пока вернуться к своим.

- Почему? - сразу спросили Фуф, Гай и даже Аф, который лучше обоих понимал Олу.

- А вот почему. С тех пор как наше селение стоит на этом месте, Большое Солнце возвращалось столько раз, сколько у меня пальцев на руках, и ещё раз столько, и ещё, и ещё, и ещё…

Считать Ола умела только до двадцати - по числу пальцев на руках и ногах. А всё свыше этого она называла одним словом - «много». Её четвероногие друзья в счёте были ещё слабее, но всё равно они поняли, что селение рода Большого Ворона стоит на этом берегу очень, очень давно.

- И всё это время мои сородичи строили хижины. Ведь их за одно Большое Солнце не построишь… И даже за два тоже,- вздохнув, закончила Ола.

- Ну и что? - спросил любопытный Фуф.

- А то,- сказала Ола, щёлкая его по хоботу,- что на нынешнее Белое Время мои сородичи могут остаться без хижин.

Тут Аф сделал вид, что он давно всё это знал, и недовольно сказал Фуфу:

- Из всех нас у тебя самые большие уши, а слышишь ты мало. Обязательно тебе всё надо растолковать.

- Зато я мамонт,- обиделся Фуф.- Мне ещё мама об этом говорила.

- Э, нет, ушастик!-засмеялась Ола.- Пока ты ещё не мамонт. Вот когда ты будешь большим, даже больше носорога Рама, вот тогда ты станешь мамонтом.

- У меня есть хобот,- защищался Фуф.

- Хобот, хобот… а рога у тебя есть? - спросил Гай.

- И защёчные мешки? - лукаво добавил Аф.

- А хвост у тебя ещё даже меньше, чем у Афа,- закончил Гай.

- Ты станешь хвастунишкой намного раньше, чем мамонтом,- строго сказала Ола.- Мама тебя отшлёпала бы за это. Но ничего, за неё это могу сделать я.

- И я,- вмешался Гай.

- А я укушу,- Аф зевнул, чтобы показать свои острые белые клыки.

- Э-э… я больше не буду,- виновато помаргивая, захныкал Фуф.- Я нечаянно…

- То-то же, смотри, чтобы больше этого не было. А теперь вы гуляйте, а я полезу на дерево спать.

Ола подпрыгнула, ухватилась за нависший над ней сук и мигом очутилась в гуще ветвей. Здесь она улеглась на сплетённую из мягких прутьев постель. Фуф с Гаем отправились на поиски какой-нибудь полянки с обильной травой, а Аф, спасаясь от полуденной жары, забился в чащу.

Вспомним, что Ола жила по правилу Лесов: спала в самую жару и ещё часть ночи, а уже задолго до рассвета выходила на охоту.

Ночь в Лесу - это самое оживлённое время. Считается, что ночью и трава сочнее, и вода вкуснее. А надоедливая и кровожадная мошкара? Посмотри-ка, как она суетится в жару, как пищит радостно и густыми роями вьётся над всем живым! Нет, не зря обитатели Леса не спят ночью. Ну, а про хищников - волков, рысей, барсов и грозного пещерного льва - и говорить нечего. Недаром они ночью видят, как днём. Загляни однажды в глаза своей кошке, когда она будет вечером мурлыкать у тебя на коленях. Ого! Ты увидишь, как в глубине её ленивых жёлтых глаз тлеет прозрачный зелёный огонёк. Это навсегда оставшийся отблеск тех невообразимых давних ночей, когда над древним Лесом всходила древняя луна, горели колючие древние звёзды и весь мир окутывался зелёным колдовским туманом.