|
Она рассмеялась и с удивлением прислушалась к своему смеху, ибо за последние три недели такое было впервые. - Ты напрасно довела себя до такого состояния. Если он пятнадцать дней оставался взаперти с тобой, он, безусловно, больше нуждается в отдыхе и сне, чем в страсти. Кроме того, он человек выздоравливающий! Пусть он возвращается к своей итальянке. Если он живет с ней, у нее в доме невольно все должно подчиняться некоему брачному статусу, так что, по сути дела, ты находишься в лучшем положении. Предоставь ей все радости домашнего хозяйства. - Домашнего хозяйства? С ним? Сразу видно, что ты с ним не знакома! Знаешь, чего он допытывался у меня? Марианна сделала отрицательный знак. Пусть Фортюнэ продолжает считать, что она действительно совершенно не знает Фурнье. - Он спрашивал у меня твой адрес, - торжествующе бросила та. - Мой адрес? Для чего? - Чтобы нанести тебе визит. Он думает, что с твоим "гигантским влиянием" на императора ты без труда сможешь устроить его восстановление в армии. И в этом он совершает большую ошибку. - Почему? - Потому, что Наполеон и так достаточно ненавидит его, а тут еще возникает вопрос о его взаимоотношениях с тобой. Несомненно, она права. Впрочем, Марианна не имела никакого желания снова увидеть пылкого генерала с его наглым взглядом и слишком проворными руками. То, что он собирался просить ее помощи, было уж слишком, учитывая обстоятельства, при которых они познакомились. И затем, довольно с нее уже этих мужчин, постоянно пытающихся что-нибудь выпросить у нее, но ничего не дающих взамен... Поэтому в голосе появилась необычайная сухость, когда она заявила: - Я сожалею, говоря тебе это, Фортюнэ, но твой гусар никогда меня не интересовал. К тому же один Бог знает, когда я снова увижу императора. - Браво! - одобрила Фортюнэ. - Пусть мои нежные друзья сами выпутываются, ведь они не могут похвалиться, что ты им чем-то обязана? Марианна нахмурила брови. - Что ты хочешь сказать? - То, что я знаю, как подло вел себя Уврар по отношению к тебе. Что поделаешь! У Жонаса весьма тонкий слух, и он обожает подслушивать... - О! - Лицо Марианны запылало. - Ты знаешь? И конечно, сказала кое-что Уврару? - Пока ничего! Пусть он немного подождет. Я сумею, будь покойна, отомстить за нас обеих, пока не поздно. А за тебя я готова броситься и в огонь, если понадобится. Тебе стоит только сказать! Я твоя телом и душой! А деньги тебе по-прежнему нужны? - Больше нет. Все в порядке. - Император? - Император, - подтвердила Марианна не без стыда за эту новую ложь, но она не хотела рассказывать Фортюнэ о своей встрече с кардиналом и о том, что затем последовало. Она не имела права говорить о своем невыносимом положении, о будущем ребенке, о вынужденном браке, и, в сущности, так было лучше. Фортюнэ, набожность которой отдавала суеверием и язычеством, не поняла бы ее. Беззаботная и бесстыдная миниатюрная креолка не постеснялась бы выставить на обозрение целую армию незаконных плодов ее многочисленных страстей, если бы природа не создала ее такой ловкой в любви. Марианна знала, что она изо всех сил воспротивится проекту кардинала, а относительно того, что она посоветует своей подруге, догадаться нетрудно: сообщить Наполеону о грядущем материнстве, позволить ему выдать ее замуж за первого попавшегося недотепу... и затем утешаться с кем попало. Но Марианна не хотела даже ради спасения своей чести и чести ребенка вложить свою руку в руку недостойного корыстолюбца. |
