Парень кивнул, отводя в сторону полный ненависти взгляд, и в свою очередь тоже опустился на пол. Он подошел к хозяину и принялся лизать ему руку, потом доковылял до своего компаньона и с явным безразличием стал его обнюхивать.

— Браво! — воскликнул старик, потирая руки. — Просто замечательно. А теперь подойди, я тебя покормлю.

Он быстро подрулил на коляске к столу и взял кусок мяса с застывшим жиром. Старик поднял руку вверх и заставил парня служить. Тот присел на корточки, съел подачку и принялся лаять, выпрашивая следующий кусок.

Забавляясь игрой, старик заставил его доесть все содержимое тарелки. Когда еда закончилась, негр снова принялся лаять. Довольный своей выдумкой, Карл Ричмонд отдал ему часы. Собака снова превратилась в человека, товарищи смотрели на него с завистью.

— Пришлите ко мне капитана, — приказал хозяин. Темнокожая троица поклонилась и убралась.

Оставшись один, Карл Ричмонд отправился в ванную, сполоснул руки водой, вытер их полотенцем и обрызгал себя одеколоном.

Никогда не знаешь, какой заразой могут наградить эти черномазые.

Он причесался перед зеркалом, с тревогой всматриваясь в отражение: вторые сутки его беспокоил левый глаз. Затем Карл Ричмонд обнажил свои желтые вставные зубы, остался удовлетворенным увиденным, развернулся и покатил обратно в салон, где уже поджидал капитан.

— Неужели нельзя постучать, прежде чем войти?

Капитан с фуражкой в руке тут же вытянулся по стойке смирно.

— Вы за мной посылали, сэр?

— Когда мы прибудем в Канн?

— Самое позднее — через двое суток.

— На мое имя поступали радиограммы?

— Нет, сэр.

— Не понимаю, зачем держать на борту рацию. Никто обо мне и не вспомнил.

— На судах такого класса без него нельзя.

— Никаких известий от Антона Корфа?

— Он молчит уже три дня, сэр.

— Ты уверен, что отправил сообщение врачу?

— Какому врачу?

— По поводу моего глаза, недоумок. Мне нужен лучший специалист в Европе. Я не собираюсь обращаться к местным полудуркам, понял? Требуется настоящий специалист. Скажи откровенно, как ты находишь, не покраснел мой глаз ещё сильнее? Подойди ближе, я не заразный.

Карл Ричмонд нетерпеливо подкатил на своей коляске. Капитан наклонился и бесстрастно посмотрел ему в лицо.

— Да, сэр.

— Что ты хочешь сказать?

— По-моему, состояние ухудшается.

— Ты думаешь, положение стало серьезным?

— Не могу судить, сэр.

— Убирайся к черту!

— Есть, сэр, — капитан развернулся на каблуках, надел фуражку и, не оглядываясь, вышел из салона.

Раздосадованный калека не знал, чем себя занять. Это была его трагедия: отчаянные попытки убить время сменялись недовольством от его бесполезной траты.

Карл Ричмонд покатил в каюту, где его ждала игра в молчанку.

Яхта была построена так, чтобы соответствовать его ограниченным возможностям. Поскольку он прикован к инвалидной коляске, все подчинялось этому способу передвижения. Компактная мебель крепилась к переборкам, чтобы можно было свободно разъезжать по каютам. Иллюминаторы заменили низкие окна, и теперь он всегда мог любоваться морем, но никогда не удосуживался этого сделать. Старик проводил на яхте столько времени не из-за морских пейзажей или любви к путешествиям, к тому же он чрезвычайно редко сходил на берег. Ему просто хотелось проводить все время на борту, среди слуг, словно королю в своем королевстве. Ни одно событие в этом крошечном мирке не могло ускользнуть от его глаза. У него были свои шпионы, соглядатаи и, кроме того, свои враги, чья ненависть уже сама по себе была достаточной причиной продлить свое существование.