Дальше все было как во сне. Молодая женщина будто наблюдала за своими действиями со стороны. Ее голос звучал как обычно, движения казались уверенными, но в голове была какая-то пустота, а самой Хильде казалось, что временами она проваливается в бездну. Она ощущала себя канатоходцем над пропастью, один неверный шаг мог оказаться роковым.

Капитан с помощником были слишком заняты и не обратили на неё внимания, а команде слишком не терпелось сойти на берег после стольких дней плаванья.

Антон Корф оказался прав. Прибытие в Нью-Йорк вызвало сильное оживление, что было им только на руку.

Тщательно наложив макияж, чтобы скрыть свою бледность, она расхаживала с биноклем по палубе, делая вид, что захвачена открывающимся зрелищем. Через несколько часов на борту должны появиться официальные лица, а значит у неё ещё была небольшая отсрочка. Море спокойное, над головой — ясное, голубое небо. Тишину нарушал только рокот моторов. Каждый был на своем посту, и даже старик, привязанный к инвалидной коляске, ждал своего выхода.

Глава вторая

Тем временем события развивались своим чередом. Она так всматривалась в море, что катер с представителями порта заметила только, когда тот стал швартоваться к яхте.

Хильда инстинктивно постаралась избежать встречи с ними и укрылась в салоне, из окна которого хорошо было видно, как Антон Корф принимает посетителей, но куда не долетало ни слова. Она осталась наедине со своим воспаленным воображением. Время для неё остановилось. Она курила сигарету за сигаретой, даже не взглянув на статую Свободы, смутно маячившую впереди.

Они вошли в Ист-ривер и миновали форт Фоттен на дальней оконечности Лонг-Айленда. Неожиданно в салон ворвался рокот работающего двигателя, и в дверях появился улыбающийся Антон Корф.

— Все идет как надо.

— Сколько осталось до высадки на берег?

— Швартовка занимает немало времени, но, — добавил он с улыбкой, — в это время года ночь наступает рано. Вы проедете по Нью-Йорку в сиянии неоновых огней, это зрелище впечатляет гораздо сильнее, чем днем.

— Как вы можете шутить?

— Я просто вынужден. У вас такой трагический вид, что подозрения возникнут у самой доверчивой натуры. Сейчас мне придется вас покинуть, и, вероятнее всего, до завтрашнего дня мы не увидимся. Я могу задержаться у юристов, но при первой же возможности приеду с врачом.

Оставшись одна, Хильда попыталась убить время, наблюдая за маневрами яхты, но так и не сумела в них разобраться.

Нью-Йорк с его башнями небоскребов казался враждебным. Постепенно спустился туман, и вскоре можно было разобрать лишь несколько тускло мерцающих огоньков. Команда по-прежнему были занята по горло, даже её появление на мостике осталось без внимания.

Она чувствовала себя забытой и заброшенной. Неожиданно рядом появился стюард.

— Сегодня вы ночуете на берегу, мадам?

Хильда так испугалась, что смотрела на него, не понимая вопроса.

— Могу я уведомить мистера Ричмонда, что можно сойти на берег?

— Но где мы находимся?

— У пристани, мадам, — ответил озадаченный стюард.

Хильда посмотрела на правый борт и словно пробудилась ото сна. Неужели она даже не заметила, что двигатель смолк и уже спустили трап?

На берегу собралась небольшая толпа, гораздо меньше той, что она видела в гавани. Громадный черный лимузин стоял у самого трапа.

Стюард уже собрался уходить, и Хильда только сейчас почувствовала, что замерзла.

В отсутствие мужа хозяйкой была она, и все ждали её распоряжений. Антон Корф предупреждал: «- Ваша роль начинается, как только вы сойдете на берег. И играть её хорошо, поскольку помощи ждать не от кого.