- Французский пират и изменник...

Ив Гробовая Доска нахмурился.

- Я не позволю вам говорить так обо мне. Можете называть меня, как угодно - как угодно, но только не изменником. Предупреждаю вас, если я еще раз услышу это слово, я и в самом деле рассержусь и вышвырну вас за борт на корм рыбам!

Левая рука Жака висела на перевязи. Правой он вынул из-за пояса пистолет, зарядил его и положил на столике перед собой.

- Имея перед глазами эту штуку, вы дважды подумаете, прежде чем выкинуть что-либо подобное, - сказал он. - А я, все же, утверждаю, что вы негодяй. Французский моряк не продается врагу.

Громила расхохотался.

- Вам стоит поехать на Антилы, ничтожный мальчишка! Там вы узнаете, кто такие настоящие моряки! Меня лично завербовали силой в Лорьяне. Все городские ворота были заперты; фрегат "Королевская фортуна" собирался отплыть в Карибское море, но на нем не хватало народу. Тогда они стали подбирать всех, кто шлялся по тавернам, и насильно вербовать в матросы. Я раньше был мясником - в те времена я и научился пользоваться ножом. Меня переучили на моряка за два часа. А я ведь собирался жениться; моя девушка ждала ребенка. Она так и не узнала, что стало со мной, и, наверное, до сих пор меня проклинает. Да я и сам проклинаю себя!

- Вам приходилось убивать человека?

Ив снова оглушительно рассмеялся.

- И не одного, а десять, двадцать, а может, и все двести. Я убивал их одним ударом кулака. Убивал шпагой - пускал им кровь, как свиньям; или дубинкой; или просто душил двумя пальцами. Это легче, чем удавить цыпленка.

- Так вы убийца?

- Ага, убийца, если угодно.

- Вы принадлежали к французскому Королевскому флоту, а оказались на борту иностранного капера.

- Осторожнее, маркиз. А то вы опять скажете, что я изменник!

- Но ведь это и есть измена! Что вы делали на этом судне, когда ваше место на одном из кораблей Его Величества Людовика ХIII?

- Я - мясник. С какой это стати я должен быть на борту корабля Его Величества Людовика ХIII, если меня завербовали матросом насильно?

- Если я повешу вас, вы попадете в ад.

- Ну и фиг с ним! - сказал Ив. - Думаю, там не хуже, чем на кораблях самого добрейшего Его Величества, да будь он милейшим и благороднейшим господином в мире!

Он замолк. Жак снова отметил необычайную живость его глаз, которые, казалось, заглядывали в душу.

- Я собирался жениться, у нас должен был родиться ребенок, - повторил Ив. - Понимаете, о чем я? Жену и дитя дьявол уже, наверное, прибрал. Если вы и меня отправите в ад, то мы, может быть, наконец соединимся; таким образом, им вы только окажете любезность. Жена будет рада видеть меня снова, а ребенок узнает отца!

- А если я уже простил вас?

- Однажды вам придется об этом пожалеть!

- Неужели вы еще более жуткий негодяй, чем я думал?

- Я - убийца, изменник, да, к тому же, продал свою душу дьяволу!

- И по чем?

- Да ни по чем. Иногда я бываю щедрым.

Чем больше дю Парке присматривался к Иву, тем больше он ему нравился. Во-первых, он не унижался перед ним, а во-вторых, он был просто несчастным мясником, который в молодости пал жертвой чужого самоуправства.

Убирая пистолет, Жак твердо, но все же с некоторой теплотой, сказал:

- Ив, а если я предложу вам больше, чем дьявол, вы согласитесь перепродать себя мне?

- Надо быть сумасшедшим, чтобы покупать такого старого козла, как я.

- Мне не кажется, что вы такой уж старый козел!

Ив хитро посмотрел на него.

- И я к тому же еще и не козел отпущения! - сказал он, довольный своим каламбуром.

Жак бросил на стол пистолет. Вместе с ним из кармана выпала монета и, покрутившись на краю стола, упала к ногам пирата.

- Гляньте-ка! Это больше, чем вы получили от дьявола?

Ив нахмурился, соединив над переносицей густые брови.