— Что⁈ Исправиться?

— Ну, да.

— Мой Красный рыцарь, — усмехнувшись, покачал я головой, — ты сам сказал, что это ещё никому не удавалось. Давай ты просто убьёшь меня. Раз уж мне самому нельзя.

— Увы, Герцог, это тоже предусмотрено условиями программы.

— Неужели⁈

— Да, повелитель. Я тщательно изучил её, прежде чем отправиться сюда.

— Проклятье! Как далеко удалось продвинуться Ангелам⁈

— Пока не особо. Но они полны решимости. Их вдохновляет ваше отсутствие. И они не отступят. Не знаю, сколько продержатся наши легионы. Лучше бы вам поторопиться.

Я разразился потоком ругательств. Но длилось это недолго: даже самое яростное сотрясание воздуха не поможет мне вернуться к моим доблестным, но деморализованным отсутствием командира войскам. Значит, придётся играть по правилам Небесного престола. Вот уж не думал, что когда-нибудь скажу такое! Но иного пути назад нет.

— Хорошо, — сказал я, остановившись напротив Зепара. — Постараюсь ускориться, как ты выразился. Сделаю, что в моих силах. А ты возвращайся и передай…

— Прошу прощения, Герцог, но это не в моей власти. Меня нужно изгнать.

— Хм… Точно! Вот только по правилам этого мира сделать это должен я.

— Вы, повелитель? — удивился Граф. — Не священник?

Я развёл руками.

— Увы, так решили местные. А я понятия не имею, как это делается. И даже если б знал, вряд ли у меня получилось бы.

— Да, тут маловато прочитать молитву и святой водой побрызгать, — озадаченно согласился Зепар. — Может, всё-таки найти служителя церкви и…

— Нет. Я не могу рисковать репутацией. Надо, чтобы все думали, будто я провёл экзорцизм. Сможешь прикинуться нормальным?

Зепар усмехнулся.

— Ну, притворился же я одержимым, повелитель.

— Отлично. Боюсь, тебе придётся на некоторое время остаться со мной. И пожить жизнью господина Лугового.

— Надолго? — насторожился Зепар.

— Видимо, пока я не исправлюсь. Надеюсь, ты разбираешься в порохе.

Демон расплылся в широкой улыбке.

— Ещё как, повелитель! Ещё как!

Глава 39

Поболтав ещё немного с Зепаром, бродившим по комнате с видом нежити, я понял, что лучше пока его людям, особенно родственникам, не показывать. Не похож он пока на пришедшего в себя Лугового. К тому же, я знаю повадки Красного рыцаря, убийцы и большого проказника. Мой бравый воин — то, что на Земле принято называть в академических кругах трикстером. А поскольку такой персонаж должен быть отражением главного героя, каковым я считаю в этой нелепой пьесе себя, будет лучше, если господин Луговой некоторое время поживёт у меня, под присмотром. Я сообщил об этом Зепару, и он нисколько не возражал. Даже обрадовался. Правда, уже через минуту настроение у него испортилось: стоя перед старинным овальным зеркалом в тёмной металлической раме, он крутился, пытаясь заглянуть себе за спину, и корчил смешные рожи, отображавшие высшую степень напряжения, пока разочарованно не поинтересовался:

— А что, крыльев нет⁈

— Увы, мой друг.