Запеленговать радиостанцию Клаузена японской контрразведке так и не удалось. Он постоянно менял место выхода в эфир. Но допустил один промах — сохранил черновики уже отправленных шифротелеграмм. Они стали главной уликой против него и Зорге. Рихарда Зорге казнили в Токио. Макса Клаузена приговорили к пожизненному заключению.

После капитуляции императорской Японии американцы вернули в Советский Союз освобожденного из тюрьмы радиста Макса Клаузена и его жену. Их доставили в Москву, передали в распоряжение военной разведки и поселили на конспиративной квартире.

Жена дипломата Владимира Ивановича Ерофеева, который был помощником Молотова, — Галина Ерофеева в годы войны служила в Токио переводчицей резидентуры военной разведки, а потом в Главном разведуправлении Красной армии. Она рассказывала мне о Клаузенах:

— Они недавно вышли из тюрьмы, и у них были сероватые, несколько одутловатые лица, темные круги под глазами. Они были напуганы, не знали, что их ждет. Мне Макс показался более приятным человеком. Он был по-детски добродушен, располагал к себе. Анна была озлоблена, смотрела хмуро. Попав в сталинскую Россию, она ничего хорошего для себя не ждала.

Чету Клаузен попросили вспомнить всё — совместную работу с Зорге, поведение каждого из членов группы, вероятные причины провала, ход следствия. Клаузен с утра до вечера добросовестно печатал свой рассказ на принесенной ему пишущей машинке.

— Я вместе с одним сотрудником разбирала это, — вспоминала Галина Ерофеева, — переводила на русский язык и отдавала начальству. Постепенно Клаузены «оттаивали», их переодели, подарили им по паре часов. Они уже перестали быть такими напуганными.

Клаузенов отправили в советскую зону оккупации Германии, ставшую потом ГДР. Макс никому ни о чем не рассказывал. Только с санкции высшего партийного руководства согласился поделиться воспоминаниями.

Маркус Вольф отыскал и Рут Вернер, которая много лет служила в советской военной разведке. Вольф с трудом уговорил ее написать мемуары — «Соня рапортует».

Соня — это ее позывной. Она была радисткой, работала и с Рихардом Зорге, и с немецкими разведчиками из знаменитой антифашистской «Красной капеллы», и с теми, кто украл у американцев атомные секреты. Но в Москве, в Главном разведуправлении Советской армии ее не очень любили и были недовольны, когда в 1980-е годы ее воспоминания «Соня рапортует» вышли на русском языке. Аппаратчикам из ГРУ не нравилось, что в истории советской разведки слишком много иностранных фамилий. Немецкая еврейка Рут Вернер, ее настоящее имя Урсула Кучински, их особенно раздражала.

Маркуса Вольфа очень интересовали причины неудач, казалось, самых профессиональных и успешных разведчиков. Он занялся историей провала знаменитой «Красной капеллы» — целой сети антифашистов, которые с конца 1930-х годов сообщали в Москву ценнейшую информацию. Нацистам удалось расшифровать радиотелеграфную переписку между центром и агентами в Германии и Западной Европе, поэтому всех агентов арестовали.

Затем Маркус изучил материалы по тайной американской операции «Венона», в ходе которой американские дешифровщики за несколько лет сумели прочитать несколько тысяч радиограмм, которыми Москва обменивалась с резидентурами разведки на территории США. При этом он выяснил, что советский агент Уильям Вайсбанд из отдела дешифрования армейской службы связи в 1948 году сообщил в Москву об успехе операции «Венона». Но ему не поверили и вовремя мер не приняли.

Маркус Вольф старался извлечь уроки из чужих неудач.