— Стой!

Еще несколько минут, и крылья "семерок" встретятся над тем самым домом. Согласно полевой инструкции, вероятность выживания в зоне столкновения полей выше пятого уровня — абсолютный нуль. Герман прав. Надо отвлечь фантомов, и желательно без жертв.

— Попробуем восстановить терминал, — сказал Глеб, снимая с плеча сумку.

— Что? — переспросила девушка.

Уже погрузившись в работу, Глеб только мотнул головой: мол, не мешай. Девушка послушно застыла рядом, с тревогой поглядывая то на биотехника, то по сторонам. Глеб сдвинул в сторону обугленный шмат биомассы. Нервные окончания терминала оказались выжжены начисто. Кто-то пальнул из импульсной винтовки. Помянув неведомого стрелка недобрым словом, Глеб смел ошметки горелой плоти прямо на пол. Девушка закрыла рот ладонью.

Управляющий блок размещался в металлической чаше, теперь расколотой натрое. Один обломок вывалился сразу, два других держались буквально на соплях. Контакты основной магистрали сгорели. Натянутая нить, оборвавшись, ушла в глубину. Без щупа ее обратно было не вытащить, да и неизвестно — в каком она состоянии.

— Паршиво, но выбирать не приходится, — сказал Глеб. — Ставим сюда УМ.

— Он не прошит на поддержку связи, — предупредил Герман, пока щупальце извлекало УМ из кармашка и вкладывало его в подставленную ладонь.

— Он хотел тир, — отозвался Глеб. — Устроим ему тир. Мимо двух полей фантомы не пройдут.

— Где ты разглядел два поля? — рыкнул Герман. — Мои приборы показывают только остаточный след от магистрали. Уровень — хорошо если второй.

— Этого хватит.

— На два поля?

— На контур. А поле — вон оно. Пятого уровня.

Глеб кивнул влево. Девушка повернула голову. Через доски медленно просачивался двухголовый фантом. Едва Глеб попытался поставить УМ в чашу, как та окончательно развалилась.

— Подержи-ка здесь.

Девушка тотчас убрала пистолет и двумя ладошками осторожно обхватила сферу. Под локтем Глеба поднырнуло синее щупальце. Девушка с тревогой следила за его приближением, но руки не дрогнули даже когда щупальце, чуть подвинув ее мизинец, подключилось в гнездо УМа. Тот выпустил из сферы тонкие усики. Глеб, ловко орудуя ножом, очистил нить. Потом подхватил ближайший усик и аккуратно подсоединил к ней.

Сфера недовольно дернула им. Герман рыкнул. Остальные усики обиженно повисли. Глеб выбрал следующего, но прикрутить его на место в толстых перчатках не получилось. Нить была покрыта слизью и усик легко ускользал то вверх, то вниз. Глеб фыркнул и сбросил перчатки. Стоило пальцам коснуться нити, как по нервам вверх хлынуло невидимое пламя. Глеб зашипел. Пальцы чуть не свело от боли. Сменил, что называется, шило на мыло. Точнее, наоборот, поскольку теперь усик не выскальзывал, а намертво застыл. Глеб едва навернул его на узел.

— Так все нервы пожечь можно, — проворчал Герман.

— Не пожёг же, — отмахнулся Глеб.

Третий усик он пустил вдоль нити. Левую кисть опять скрючило.

— В этот раз просто повезло, — не сдавался Герман.

— Ладно, ладно, не ворчи, старый волк.

— Был бы по-прежнему волком — надрал бы тебе уши.

В глазах девушки удивление боролось с откровенной паникой.

— Адское полотенце вытекло и ползет к нам, — шепотом сообщила она. — Три метра до него.

— Плохо, — ответил Глеб. — Отпусти.

Девушка развела руки. УМ покачнулся. Глеб зафиксировал его пальцем и обмотал клейкой лентой.

— Контур есть, — сообщил Герман.