Пока на экране ничего особо примечательного не было. «Марсоход» как раз приступил к преодолению подъёма по длинной осыпи, которых в окрестностях вулкана было весьма много. Скорость упала до одного километра в час. Аппарат аккуратно анализировал характер склона и тщательно выбирал оптимальный маршрут, но всё равно время от времени приходили несколько смазанные картинки, когда камера таки дёргалась, при преодолении очередного ухаба или крупного булыжника.

Всё было нормально, но вот руководитель программы, сидящий за спиной оператора, вдруг стал нервно барабанить пальцами по столу. Оператор быстро пробежался по показаниям приборов и переглянулся с «научниками» сидящими справа. У тех, судя по их постным рожам всё тоже было в порядке. Но руководитель определённо чего-то ждал и от этого несколько нервничал.

Так как вся работа проходила в молчании, то эта нервная дробь издаваемая пальцами шефа была очень хорошо слышна в зале.

Оператор глянул на напряжённое лицо начальника. Тот пристально смотрел на картинки присылаемые четвёртым и всё более агрессивно барабанил пальцами. Наконец то, что шеф нервничает, дошло и до научников. Те тоже переглянулись посмотрели на свои показатели и вопросительно уставились на шефа.

Тот и ухом не повёл. Всё также смотрел на бурую осыпь на экране и чего-то ждал.

Хлопнула дверь за спиной шефа. Кто-то вошёл. Руководитель бросил взгляд через плечо и помахал вошедшему рукой. Вошедший так же молча прошёл к столу руководителя и сел рядом.

Несколько минут он также молча наблюдал, как «Марсоход 4» карабкается на осыпь.

— Давно он так карабкается? — нарушил наконец молчание вошедший. Оператор тут же узнал голос одного из генералов-космиков.

— Скоро вылезет на гребень, — кратко и с опережением ответил шеф. Генерал шумно вздохнул и принялся также как и шеф молча ждать завершения операции Марсоходом.

Наконец горизонт на экране качнулся и пополз вверх. На несколько кадров мелькнули дальние пейзажи и исчезли. Теперь телекамера смотрела вниз по склону, Кончающимся удивительно чистой в этих местах обширной базальтовой плитой лишь слегка кое-где присыпанной красным песком и мелким щебнем. Когда-то, судя по застывшим волнам на её поверхности, эта плита была широченной лавовой рекой.

Ещё пять минут спустя телекамера показала как «Марсоход» выкатился на эту плиту и обогнув крупные валуны лежащие у склона откатился на ровное и чистое место.

— Сейчас переопределит координаты и сделает панораму, — прокомментировал руководитель.

— Шифрование включено? — спросил вполголоса генерал. В его голосе слышалось напряжение.

— Естественно, — спокойно ответил руководитель программы, — Видите, как медленно разворачиваются картинки? Без шифрования — они сразу появляются.

— Это хорошо. Извини, что так… сам нервничаю. Американцам, как понимаешь, этого знать нежелательно… что мы там ищем.

Наконец включилась автоматика и телекамера начала совершать полный оборот вокруг. Слева на право.

Показалась уходящая куда-то вдаль застывшая базальтовая река, склон по которому только что скатился Марсоход и наконец тот склон что находился слева по ходу. Совершив полный оборот камера вернулась в исходное положение и на минуту аппарат снова застыл.

— Как всегда — самое интересное на последних кадрах, — хмыкнул генерал.

— А это что за…! — не удержался от восклицания оператор с изумлением разглядывая последний переданный кадр. Среди «научников» также наблюдался изрядный переполох.

— «Оракул» указывал эту точку… — выдал руководитель полностью проигнорировав восклицание оператора.