-- Благодарю, мадмуазель, но лучше будет, если я пообедаю вместе со всеми.

-- Как вам будет угодно. Пойду помогу накрыть на стол.

-- Странная девушка, - сказал Робеспьер Светик, когда мадмуазель Дюпле вышла из комнаты.

-- Самая обычная, - твердо ответила Лемус. - Она просто влюблена в тебя по уши. Вот и прыгает вокруг тебя, как собачонка.

-- Светик, не болтай глупости! - сурово перебил ее друг.

-- Хорошо, Макс. Но повышенное внимание с ее стороны может быть вызвано только очень сильными чувствами. Ладно, не будем об этом! Теперь-то ты мне расскажешь, что случилось? Понимаю, ты все скрыл от этой курицы, но меня держать в неведении не надо.

-- Светлана, не хорошо так говорить об этой девушке...

-- Извини, больше не буду. Но что же произошло!?

Робеспьер все рассказал Лемус.

-- Тебя хотели убить! - ахнула девушка.

-- Не думаю, скорее всего, напугать.

-- Хм... теперь я встану на сторону назойливой Элеоноры, тебе нельзя выходить из дому, - сказала Светлана. - И вообще, лучше полежать.

Неподкупный ничего не возразил, боли в затылке давали о себе знать. Он протянул Светик конверт и попросил передать его Мадлен.

На следующий день Элеонора согласилась проводить Робеспьера к мэтру Реньо, своему учителю в художественной студии. Этот мастер отзывался о своем подопечном Лесоте весьма грубо.

-- Этот тип бездарность, - твердил он. - Его работы никуда не годятся. Анатомия ужасна, подбор цвета никуда не годится, объема нет. Понятия не имею, почему он возомнил себя гением! Стоит мне только высказать свои замечания о его картинах, Лесот сразу же закатывает истерику. Таких инцидентов у меня не было даже с самыми чувствительными девушками-художницами.

-- А что вы его не вышвырнете, раз он такой плохой? спросила Светик.

-- Из-за мадмуазель Ванель, она покровительствует ему. Моя студия многим обязана этой женщине, и я не могу выгнать Лесота. Надеюсь, скоро она переключит свое внимание на кого-нибудь другого.

Лесот не хотел вести разговор. Но мэтр Реньо не обратил на его капризы никакого внимания, и художник сдался.

-- С Жюли мы друзья, - сказал он. - Я любил ее рисовать, приводил в студию. Она очень хорошенькая девушка. Надеюсь, она жива. Жаль будет, если ее постигнет участь Стефани.

-- У Жюли был возлюбленный? - поинтересовался Робеспьер.

-- Не знаю, она мне ничего не рассказывала. Хотя... она говорила, что кто-то пишет ей любовные письма. Но кто это, она не знает. Этот поклонник возник у нее недавно. Жюли была уверена, что он знатный господин.

-- Что-то подобное говорил мне хозяин Жюли, - вспомнила Светик.

Их беседу прервал визит мадмуазель Ванель.

-- Вы отвлекаете живописца от работы! - сказала она сурово. - Этого нельзя делать ни в коем случае!

-- Не волнуйтесь, мы уже уходим, - ответил Робеспьер.

-- Прошу вас, не мучайте юношу вашими расспросами об убийствах! - добавила покровительница. - Он очень впечатлителен. Подобные беседы могут ранить творческого человека.

-- Как она его опекает! - возмущенно сказала Светлана, когда они выходили из мастерской. - Прямо как мамаша.

-- Это такой тип женщин, им обязательно надо кого-то опекать.

-- Детей ей надо! - буркнула девушка. - Штук пять, не меньше.

-- Они обычно предпочитают непризнанных гениев, которые чем-то сродни маленьким детям.

Вечером к Робеспьеру пришел доктор Субербиель, чтобы справиться о его здоровье. Неподкупный рассказал ему о мсье Брионе и попросил проверить пилюли на наличие яда.

-- Эти пилюли ему дал я, - сказал Субербиель несколько обижено. - Никакого яда там не было!

-- Простите, я не сомневаюсь в ваших врачебных умениях, поспешил заверить его Робеспьер. - Просто мне кажется, что кто-то подменил ваши пилюли на ядовитые.