Джерсен терпеливо повторил свою просьбу.

— Ладно, — сказал администратор. — Я полагаю, мы не можем требовать, чтобы каждый «взнос» аннулировался по общей процедуре.

Он провел Джерсена в приемную и попросил подождать. Прибыл архаичный автобус с восемью пассажирами. Они зашли в офис.

— Ну, — спросил клерк, — есть среди них ваш друг?

— Да, конечно, — ответил Джерсен, — Вон тот невысокий человек с синей кожей. Я только спрошу его о своем «взносе».

Прежде чем администратор успел возразить, Джерсен подошел к человеку, на которого указал.

— Простите, пожалуйста. Вы случайно не Майрон Пэтч?

— Нет, сэр. Я не являюсь этим индивидуумом.

— Извините, я обознался. — Джерсен вернулся к администратору, держа в руке конверт, — Все в порядке. Он привез мои деньги. Я опять свободный человек!

Администратор хмыкнул. Происшедшее выглядело довольно странно, но разве жизнь не состоит из странных событий?

— Ваш друг прибыл выкупить вас и кого-то еще?

— Да. Он Брат Конгрегации и не слишком заботится о том, чтобы выказывать сердечность.

Администратор вновь хмыкнул. Все объяснилось… по крайней мере, все казалось объяснимым.

— Ладно, — заявил он, — если ваши деньги у вас, ступайте и «аннулируйте взнос». Я дам распоряжение клерку, поскольку ваш случай несколько необычен.

Когда автобус покидал Обменный Пункт, Джерсен уже сидел в нем. В Нике он нанял аэрокар и отправился в город Сагбад.

Пятью днями позже, надев черную с коричневым рубашку, черные брюки и подкрасив кожу в черный цвет, Джерсен вернулся в Обменный Пункт. Он прошел в уже хорошо знакомый ему офис и без возражений подчинился рутинной процедуре регистрации.

— Итак, чей «взнос» вы хотите «аннулировать»?

— Алюз Ифигении Эперже-Токай.

Клерк изумленно поднял брови.

— Простите, сэр, вы Кокур Хеккус? — спросил он с почтением.

— Нет.

Клерк нервно дернулся:

— Взнос большой. Десять миллиардов севов.

Джерсен открыл плоский черный чемодан, который принес с собой. Он был набит пачками стотысячных кредиток — самых крупных из имеющих хождение.

— Вот деньги.

— Да, да… но я обязан сообщить вам, что Кокур Хеккус уже депонировал у нас более девяти миллиардов севов.

— А тут — десять миллиардов. Можете пересчитать.

Клерк издал приглушенный звук.

— У вас есть право, сэр. «Гость», безусловно, относится к «доступной» категории. Но мне понадобится помощь, чтобы сосчитать деньги.

Пересчитывание и проверка денег заняли шестерых человек на четыре часа. Клерк, нервно улыбаясь, выдал Джерсену расписку.

— Очень хорошо, сэр. Я послал за «гостьей», чей «взнос» вы «аннулировали». Через пару минут она будет здесь. — И про себя пробормотал: — Кокуру Хеккусу это совсем не понравится. Кто-нибудь за это поплатится.

Через десять минут Ифигения вошла в офис. На лице ее застыло напряженное и дикое выражение. Глаза ярко блестели от страха. Она взглянула на Джерсена, но не узнала его, затем направилась к двери, словно собираясь бежать в пустыню. Джерсен удержал ее.

— Успокойтесь, — мягко сказал он. — Я не Кокур Хеккус, у меня нет никаких замыслов на ваш счет. Считайте себя в безопасности.

Девушка задержала на Джерсене недоверчивый взгляд, и ему показалось, что она узнала его.

— Есть еще одно обстоятельство, — заявил клерк, обращаясь к Ифигении.