- Капрал, - голос снова стал бесцветным, - найдёте ключи и запрёте дом госпожи Тэр. После можете возвращаться к своим обязанностям. Остальные свободны!

 Экипаж мягко тронулся, покатив в сторону замка.

 Гоэта быстро оправила неудачно лёгшую юбку и осторожно отодвинулась от края, но так, чтобы не касаться Брагоньера. Тот делал вид, что не смотрит на неё, но на самом деле внимательно наблюдал за всеми телодвижениями спутницы.

 За всю дорогу не проронили ни слова. Соэра занимали собственные мысли, Эллина же полагала, с такими людьми не ведут светских бесед.

 Когда экипаж въехал во двор Управления, Брагоньер встрепенулся и, предупредив движение гоэты, первым соскочил на мостовую и, обойдя повозку, подал Эллине руку.

 - Обождёшь госпожу, - бросил он вознице.

 Тот обречённо вздохнул: власть есть власть, её распоряжения надлежит исполнять, даже если они лишают заработка.

 Короткий разговор состоялся в холле: Брагоньер не стал утруждать гоэту прогулкой по лестницам и коридорам. Отвёл в сторону, отмахнулся от служащего, пытавшего подать бумагу на подпись, и вполголоса поинтересовался:

 - Что за вопрос? Здесь можно, только не в полный голос, чтобы вдруг не слышали посетители.

 - Тот человек, врач, он маг?

 - Да нет, - протянул соэр, будто собираясь с мыслями. - Но имеет представление о магии, поисковой магии. Возраст от двадцати пяти до пятидесяти лет, рост... Впрочем, я дам вам описание, повторяться не стану. Не знаю, гоэтов ведь учат простейшей медицине... Любителя травки узнаете?

 Эллина покачала головой:

 - Если только человек не потреблял её в течение последних часов. Или если балуется ей постоянно. Тогда зрачки иные.

 - Обидно, - протянул соэр. - На освидетельствование всех не загонишь. Что по нему ещё? Эстет, образован, иначе не устраивал бы такие спектакли. Про отношение к женщинам знаете.

 Гоэта покачала головой: в такие нюансы её не посвятили.

 - Но как же, - с лёгким раздражением напомнил Брагоньер, - поборник высокой морали. Несомненно, поинтересуется соответствием вашей жизни своим нормам. Всё, больше знать нечего. На хвосте - охрана. Приметы через пять минут принесёт секретарь, если вы соблаговолите её дождаться. Удачного дня, госпожа Тэр.

 Пресекая возможные вопросы и возражения, соэр затерялся внутри здания.

 Эллина тяжело вздохнула: ввязалась в историю! И что за охрана? Хотя охрана - это хорошо, только знать бы, в какие моменты ей обеспечат тыл. О круглосуточном присмотре и речи нет - не того полёта птица.

 Госпожа Ллойда оперативно вынесла гоэте тщательно сложенный и запечатанный лист бумаги. Отдала, не спросив имени, и удалилась.

 Эллина с радостью вышла на свежий воздух: атмосфера Следственного управления действовала угнетающе, - помахала извозчику и, задумавшись, назвала адрес подруги.

 Ольер ли Брагоньер не жаловал светские мероприятия, появлялся там редко. Не потому, что они ему претили, - всё время отнимала работа. Но ничто человеческое было ему не чуждо: на балах он танцевал, потягивал шампанское или нечто покрепче, на музыкальных вечерах внимал оркестру и певцам, на театральных - следил за действием пьесы. Обычно не словоохотливый, соэр, тем не менее, всегда был в курсе событий, вычленял из толпы и беседовал с нужными людьми. Мог сыграть роббер в карты, если не доставало участников, хотя ломберный стол не притягивал его внимания.

 На приём соэра пригласила сестра. Она настаивала: Брагоньеру необходимо встряхнуться.

 - Ты себя в гроб вгонишь, - вздохнула она. - Упрямец, мир не рухнет, если ты на один вечер пошлёшь свою работу в вековечный мрак.

 Соэр возразил: она недооценивает значимость его труда:

 - Я, впрочем, не удивлён.