- Сейчас тоже, или отдыхаешь?

 - Отдых, Летиссия, мне только снится, - усмехнулся Брагоньер. Усадил сестру на диван и устроился рядом. - Отдых и праздность для меня означают отставку. Лучше окажи услугу.

 - Опять работа? - вздохнула графиня и отмахнулась от заглянувшего в гостиную мужа: буду через минуту. - И чем же я могу помочь правосудию?

 - Разговоришь сплетниц. Извини, женские беседы не для меня, поэтому прошу тебя. Я хочу знать имена мужчин, бывавших у госпожи Интеры. И, заодно, последние светские новости.

 - Тебя интересуют свадьбы и любовные романы? - не веря, покачала головой Летиссия и задумалась о том, как выполнить задание. - Сомневаюсь. Говори конкретнее.

 - Как бы объяснить... Не стоит, пожалуй. Вот что, - на память пришли книжные формуляры, - господин Хаатер приглашён?

 Графиня кивнула.

 Брагоньер поднялся, почтительно склонился над сестрой, поцеловал и напомнил об обязанностях хозяйки дома. Летиссия заверила, что прекрасно помнит о них. Встала и степенно вышла.

 Соэр мельком взглянул на часы: он может задержаться до часу ночи. За это время нужно успеть дополнить сухие сведения допросов и протоколов.

 Приезд Брагоньера не остался незамеченным, и вскоре он оказался вовлечён в круг светских бесед. Соэр в пол-уха слушал о чужих охотничьих и любовных трофеях, недавних назначениях и перестановках в совете министров. Он вежливо отмалчивался на любые вопросы о ходе следствия, обронив лишь, что "Жизнь Сатии" играет на руку убийце.

 - Отчего же? - удивился его собеседник.

 - Распространяет среди общества истерию.

 Взгляд соэра выхватил из толпы сестру: она стояла в окружении дам у банкетного стола и медленно, лишь для виду, поцеживала шампанское. Почувствовав, что на неё смотрят, графиня обернулась и кивнула. Значит, не пустые разговоры.

 Наконец пришло время танцев.

 Брагоньер посторонился, отходя к стульям у стены, чтобы не мешать парам. Графиня недовольно глянула на него: "Я тебя не узнаю, совсем бирюк. Пригласи кого-нибудь". Но сегодня соэру было не до танцев. Он уже подумывал уйти, когда уловил обрывок разговора. Две молодые женщины обсуждали какого-то мужчину.

 - Не обращай внимания, - утешала одна другую, - для него женщин не существует. Он ведь ни за кем не ухаживает, даже любовницы нет.

 - Может, скрывает?

 - Где? У меня муж в Префектуре работает - он бы знал! Чтобы на попойке мужчина не обмолвился о женщине? Быть не может!

 - А он... - собеседница смутилась. - Словом, потому что не может или... - тут она перешла на шёпот, но Брагоньер стоял рядом и расслышал, - мальчиков любит? Помнишь, был страшный скандал, когда одного поймали на мужеложстве.

 - Тьфу, мерзость! - поморщилась первая дама. Выражение безграничного презрения на миг исказило её лицо. - Хуже тёмных, право слово! К счастью, его с позором изгнали. Нет, Хаатер просто к женщинам равнодушен. Он вообще со странностями. Представляешь, советовал леди Койде чаще вспоминать заветы Сораты.

 - Жаль! - протянула вторая дама. - А ведь симпатичный, хоть и провинциал. Но не больно-то и хотелось.

 Казалось, обычная женская беседа, но она дала Брагоньеру пищу для размышлений. Матео Хаатер не показался ему одним из мужчин, которых привлекает только работа. Значит, налицо неприязнь к женскому полу. Почему?

 Упоминание заветов Сораты также занятно. Господин Диюн проповедовал в храме Сораты, символика убийцы - символика Сораты. Он убивал за нарушение кодекса нравственности богини.

 В любом случае, к Хаатеру надлежало присмотреться и запросить полное досье. Он, кажется, родом из Урцхена... Любопытно, кто же его отец: Первый префект упоминал, что Хаатера усыновили.