Так что если покои на Китеже отдают запахом свежего дерева и сверкают яркими красками, знай: твоими разговорами кто-то очень интересуется.
Комнаты во флигеле не отделывали уже несколько лет… Милые трещинки на светлой охре добродушно подмигивали жильцам: не бойтесь, здесь безопасно. На всякий случай Друз установил на дверях и окнах датчики движения. Откроет кто-нибудь незваный дверь, и датчик разразится пронзительным визгом: опыт Психеи не прошел для центуриона даром.
— Ну вот, теперь мы можем поговорить без помех! — воскликнул Друз, закончив несложную свою работу. — Что скажешь, Марк? — Он явно ожидал похвалы.
— Скажу, что ты болтун! Только твоего дядюшки нам здесь не хватало! Мы же договорились: никому ни слова, пока не найдем твоего отца!
— Но это же его родной брат! — с обезоруживающей непосредственностью возразил центурион. — Как я мог что-то скрыть от дяди?! Мы столько лет считали отца погибшим, и вдруг оказалось, что он жив!
— Что ты так шумишь, Марк? — вмешалась в разговор Лери. — По мне, просто отлично, что дядюшка Друза на Китеже послом. Он устроит нам поездку в Блистбург и аудиенцию у Великого князя. Говорят, такой роскоши, как в великокняжеских палатах, нет даже во дворце императора Неронии.
— Он будет следить за тем, что мы делаем. — Довод получился не слишком убедительный. Но Корвин и сам не знал, чем ему так не нравится прибытие на Китеж нового посла. Не нравится — и все. Знакомый голос нашептывал: «Плохо»… А почему «плохо» — не объяснял. Марк все сильнее испытывал смутную тревогу.
— Не преувеличивай его влияние, — пожал плечами Друз.
— Ты нарушил договоренность, центурион! — вмешался в разговор Флакк. — Впредь… — последовала многозначительная пауза, и Друз невольно опустил голову. — Впредь никогда этого не делай!
Друзья еще не успели закончить разговор, как появился слуга — высокий, подтянутый, с зализанными на висках волосами старик во фраке и шелковых панталонах до колен. Белые чулки обтягивали худые икры. Едва он распахнул дверь, как включилась сирена. Друз кинулся ее отключать. При этом слуга и глазом не моргнул, стоял на вытяжку, ожидая, когда вой смолкнет.
«Затея с сиреной идиотская», — подумал Корвин, краснея.
— Дорогих гостей приглашают в малую столовую, — сообщил старик с поклоном.
Корвин ожидал увидеть князя Сергея за обедом вместе с отцом и сестрой. Но нет. Андрей Константинович, Ксения, даже Стас — все господа присутствовали. Сергея не было.
— Мой сын ест в детской, — объяснил хозяин, не дожидаясь вопроса. — Ему рано садиться за общий стол.
Общий стол, длинный, накрытый хрустящей крахмальной скатертью овал, занимал почти всю площадь скромной столовой. Ножки стульев касались стен, когда гость поднимался из-за стола. Андроидов в качестве прислуги не держали: блюда подавали две краснощекие девицы в вышитых кофтах и сарафанах. По дому они расхаживали босиком, то есть совершенно бесшумно. Служанки, не скрываясь, прислушивались к господскому разговору; прыскали, заслышав удачную шутку, да и сами порой отпускали меткие замечания. Хозяин подобное поведение одобрял и красоткам подмигивал. Впрочем, такое обращение ничуть не снижало дистанцию, что лежала между аристократами и прислугой.
— Я уже два года не выезжаю никуда из усадьбы, — признался Андрей Константинович. — Затворник. Отшельник. «В забытой сей глуши».
— Похоже на изгнание, — заметил Марк.
— Добровольное. Я был горячим сторонником союза с Лацием. |