Они молча ждали.

Время от времени мистер Питерс начинал волноваться, когда в направлении реки проезжала машина, похожая на «рено». Дождь, скатываясь по камням, образовывал лужи вокруг их ног. Латимер вспомнил о своей теплой кровати и подумал, простудится он или нет. Он зарезервировал место в афинском вагоне Восточного экспресса и должен был уехать завтра утром. Поезд не лучшее место, чтобы три дня лечить в нем простуду. Он вспомнил, что где-то в багаже у него имелась бутылочка экстракта корицы, и твердо решил принять лекарство, перед тем как лечь спать.

Таким бытовым вопросом был занят его мозг, когда внезапно мистер Питерс пробормотал:

— Внимание!

— Едут?

— Да.

Латимер посмотрел через плечо мистеру Питерсу. Слева приближался огромный «рено». Автомобиль стал замедлять ход, как будто водитель сомневался в маршруте, и проехал мимо, но остановился через несколько метров от них. Дождь блестел в лучах фар. Очертания головы и плеч водителя были едва заметны в темноте, а задние окна скрывались за шторами.

Мистер Питерс опустил руку в карман пальто.

— Подождите здесь, пожалуйста, — сказал он Латимеру и пошел к машине.

— Са va? — услышал Латимер.

Последовал ответ:

— Oui.

Мистер Питерс открыл заднюю дверцу и наклонился.

Потом сделал шаг назад и закрыл дверь. В левой его руке был сверток.

— Ждите, — сказал он и пошел туда, где стоял Латимер.

— Все в порядке? — спросил Латимер.

— Думаю, да. Вы не зажжете спичку?

Латимер так и поступил. Сверток был размером с большую книгу, примерно пять сантиметров толщиной, обернутый в голубую бумагу и перевязанный веревкой. Мистер Питерс разорвал с одного угла бумагу и обнажил плотную пачку тысячных банкнот.

Он выдохнул:

— Прекрасно!

— Не хотите посчитать?

— Это удовольствие, — совершенно серьезно сказал мистер Латимер, — я приберегу напоследок. Вот дома, в спокойной обстановке…

Он запихнул сверток в карман пальто, вышел на мостовую и поднял руку. «Рено» рванулся с места, развернулся по большому кругу и, поднимая брызги, уехал в обратном направлении. Мистер Питерс с улыбкой наблюдал за ним.

— Очень симпатичная женщина. Интересно, кто она. Но миллион франков лучше. Итак, мистер Латимер, сначала такси, а потом ваше любимое шампанское. Полагаю, вы его заработали.

Они нашли такси возле Порт де Сент-Клу. Мистер Питерс стал смаковать подробности своего успеха:

— С такими типами, как Димитриос, нужно проявлять упорство и бдительность. Мы поставили его перед фактом: дали понять, что выбора нет, можно только согласиться с нашими требованиями. Миллион франков! Даже жаль, что не потребовали два. Впрочем, жадность до добра не доводит. Сейчас же дело обстоит так: он верит, что мы попросим еще и что у него будет время с нами разобраться, как он разобрался с Виссером. Но он поймет, что прокололся. Меня результат удовлетворяет, мистер Латимер: и мою гордость, и мой карман. А еще я чувствую, что отчасти отомстил за смерть бедного Виссера. Как раз в такие моменты, мистер Латимер, и осознаешь: если порой кажется, что Всевышний позабыл своих детей, то это лишь потому, что они позабыли его. Я страдал. А теперь я вознагражден. — Он похлопал по карману. — Забавно было бы посмотреть на Димитриоса, когда до него дойдет, что его провели. Жаль, что нас здесь уже не будет.

— Вы сразу уедете из Парижа?

— Да. Я ужасно хочу повидать Южную Америку. Не приютившую меня родину, конечно; одно из условий моего гражданства — никогда не въезжать в страну.