— Нашел и отдал мне, — сказал он, вернув на лицо слабую улыбку. — Все правильно сделал. Как инструкция эта бумажка особой ценности не представляет, но с исторической точки зрения… Ей лет двести, никак не меньше. Сохраним для будущих музейных фондов.

Он бережно сложил листочек и аккуратно сунул себе в карман. И в этот момент Костик вынырнул из–за сидений с торжествующим видом.

— Ха! — Наш брюнет что–то держал в вытянутой руке, но оно было настолько маленьким, что мне было не разобрать. — Кусочек маски Капитана! Процента два на вид. Артемий Викторович, взгляните!

Главреж отвлекся от меня и повернулся к Костику, который живо подскочил к нему и протянул руку с кусочком маски. Артемий Викторович бережно принял трофей и принялся внимательно его разглядывать.

«Ничего себе! — подумал я. — В этом театре что, старинные записи и куски древних масок как мусор валяются?»

— Из нашего хутхэна выпал, — поняв мое замешательство, пояснил Костик. — Они, когда маски распылили, поглотили их частички, и теперь после каждой драки с этими тварями можно найти уцелевшие кусочки. Странно только, что Капитан из такой мелочи вывалился. Повезло, наверное.

Слушая Костика, я вспомнил, что Артемий Викторович уже мне об этом рассказывал. О сожранных предках, о кристаллизующихся, как жемчужины, масках в желудках хутхэнов… Вот только поверить в подобные вещи мне до сих пор очень и очень непросто, так что неудивительно, что все вылетело из головы.

— Более чем повезло, Сильвио, — тем временем режиссер закивал с самым серьезным видом. — За один день мы обрели Труффальдино, нашли старинную… гм… инструкцию и получили в виде кусочка маски Капитана очередной козырь для разговора с Гонгадзе… Ребята, вы молодцы! Приберитесь тут, а чуть позже поговорим.

Артемий Викторович уверенными шагами вышел из малого зала, а я, услышав знакомую фамилию, в очередной раз удивился. Гонгадзе, которого упомянул наш режиссер — это же директор ТЮЗа, он–то тут при чем? Или глава конкурирующего театра тоже обладатель маски? Если так, то в маленькой Твери подобралась теплая компания!

— Миша, иди сюда, — лицо Элечки, когда она меня вырвала из размышлений, было серьезным и сосредоточенным. — Помоги его отсюда убрать. Костик, а ты принеси какую–нибудь тряпку.

— Какую? — тем временем брюнет беспомощно закрутился в поисках чего–то такого, что можно было без жалости использовать для утилизации следов битвы.

— Да вон хотя бы ту дерюгу! — Элечка ткнула изящным пальчиком в какое–то пыльного вида покрывало.

Костик быстрыми шагами подошел к тряпке, брезгливо схватил ее, отмахнувшись от пыли, и принес к лежащему трупу хутхэна. Я осторожно подошел поближе и посмотрел на пол. Демон по–прежнему лежал темной кучей с закатившимися глазами, но теперь еще и вонял. Да–да, именно так — из открытых ран тянуло такой острой вонью, что протухшие яйца мне в тот момент могли показаться прекрасными благовониями.

— Фу-у! — скривилась Элечка и зажала носик рукой. — Костик, накрывай!

Брюнет, отдуваясь и пуча глаза, накинул покрывало на труп демона и со страдальческим выражением лица принялся заворачивать его в куль. Хорошо еще, что хутхэн был довольно маленького размера, и закрутить его удалось настолько тщательно, что ни черная кровь, ни отвратительный запах не пробивались через плотную тряпку.

— И куда его теперь? — спросил я, получив в ответ два удивленных взгляда.

— Швырнем в подсобку, — пожала плечами девушка. — Хутхэны довольно быстро растворяются без следа, особенно на воздухе. Просто воняет жутко, и оставлять его просто так нельзя. Вот и завернули для этого.

— Растворяются, значит, — кивнул я.