– А я думал, что мы этим занимаемся уже давно…

Хозяин кабинета неожиданно ответил вполне серьезно:

– Что мы творили до сих пор, ерунда, мелкая уголовщи­на, жалкие меркантильные интересы. За такие проказы и отве­чать-то стыдно. То, что я задумал, – уже политика, борьба за власть, и это должно вывести нас на новые круги жизни, дру­гие высоты, интересы, в иные кабинеты. – И он брезгливо по­смотрел вокруг.

Осмотрелся и помощник, но ничего жалкого, уничижаю­щего не увидел, наоборот, бухнули они сюда средств немало. Он не стал перебивать хозяина апартаментов, и тот с незнако­мым доселе пафосом продолжал:

– Нам с тобой уже за сорок, до каких пор мы будем слу­жить на побегушках у бездарей, у которых одно достоинство и преимущество – связи и тугая мошна? Ныне нам судьба предоставила шанс многих из них взять за горло и заставить по­тесниться за нескудеющей скатертью-самобранкой…

Потом он неожиданно сделал паузу, закурил и, пустив ровное колечко дыма в потолок, продолжал уже обычным то­ном.

– А натворили мы с тобой немало, ты прав. Но русские говорят – семь бед, один ответ. Может, наш новый грех и по­кроет старые, я об этом тоже думал. Да и время смутное, надо готовить прочные тылы. Умер Леонид Ильич, благоволивший к нашему краю, словно не выдержав горя, скончался его друг Шараф Рашидович, а новая политика Кремля, да и сам ее хо­зяин Андропов пугает всех, кого я знаю. Поэтому, дорогой мой Салим, я решил рискнуть, пойти ва-банк, и давай присту­пим к делу, счетчик уже включен.

Прокурор решительно поднялся с места, плотно задернул шторы большого окна, выходящего на улицу, включил свет и сказал:

– Сейчас мы запустим машину, провернем первый этап операции, на мой взгляд, несложный, а уж потом, после про­граммы «Время», я посвящу тебя в главную ее часть.

– Ты мне не доверяешь? – растерянно спросил Миршаб.

– О чем речь: доверяешь или не доверяешь, по нас давно уже одна намыленная веревка на двоих плачет. Я не хочу, что­бы ты прежде времени стал меня отговаривать, а вдруг я смалодушничаю, послушаю тебя, а потом всю жизнь буду каяться, что упустил свой шанс. Нет, нашей дружбой я рисковать не стану. Заполучу часа через три Коста, а там и отступать будет некуда.

– Какого еще Коста? – спросил ничего не понимающий помощник.

– Отличный парень, бьюсь об заклад, на сегодня среди наших друзей-боевиков нет такого отчаянного. Кстати, распо­рядись заодно насчет солидного ужина у своей прекрасной Наргиз. Я слышал, ты ей дом с хорошим участком купил, туда и доставят Коста. Я знаю эту махаллю, много уважаемых людей там живет, да и участковый мой знакомый.

– Прошу тебя, Сухроб, не путай ее в наши дела, а в гости всегда пожалуйста, не только в моем доме, но и в доме Наргизы всегда рады видеть тебя.

– Коста пробудет у нее сутки, от силы двое, не думай, он не бездомный человек, просто попал в беду. – По тому, как за­говорил шеф, он понял, что дело решенное и придется сми­риться.

Прокурор нервно посмотрел на часы, затем вышел из-за стола и сел рядом со своим помощником, некоторое время он раздумывал, а потом заговорил торопливо:

– А теперь слушай внимательно. Сейчас ты пригласишь ко мне того работника ОБХСС, на которого есть материал о взятке и вымогательстве, я знаю, что он энергично ищет под­ходы к тебе и ко мне, чтобы замять дело. Его я беру на себя, тут выгода двойная: он провернет операцию с Коста, и нам не надо искать человека в милицейской форме; да к тому же на всю ос­тавшуюся жизнь он вместе со своим тестем у нас в капкане, при случае скажем, кого он похитил из больницы, новость бу­дет не для слабонервных.