— Вот и Сайманит' говорит, что пройдут, — соврал Робинтон, покосившись на бронзового дракона, который сидел на утесе над своей королевой. Сайманит' удивленно завращал глазами.

— А уж кому и знать, как не ему, верно? — сказал Ф'лон. И тут раздался первый громкий треск. Всадник стиснул руку Робинтона, точно клещами.

Робинтон изо всех сил старался не морщиться. Забавно все-таки видеть предводителя Вейра, обычно столь надменного, самоуверенного и агрессивного, — беспомощным и растерянным.

— Бронзовый! — вскричал Ф'лон и весьма чувствительно сдавил запястье Робинтона.

— Эй, мне этой рукой еще играть! — напомнил Робинтон, отцепляя пальцы всадника.

— Когда первым появляется бронзовый, это добрый знак! — твердил Ф'лон.

— Да потише, ты!

Бронзовый малыш разбил скорлупу вторым энергичным толчком носа.

— Молодец! — воскликнул Ф'лон. — Видел, видел, Робинтон?

Робинтон кивнул. Видел он и тревожное, побагровевшее от волнения лицо Йоры. Исход сегодняшнего Запечатления для нее, пожалуй, был еще важнее.

Бронзовый малыш завопил, требуя еды, выгнул шею и, поколебавшись еще пару мгновений, направился прямиком к сыновьям Ф'лона. И настойчиво боднул того, что повыше. Младший брат отступил в сторонку.

— Его зовут Мнемент'! — торжествующе закричал мальчишка, прижимая влажную голову дракончика к своей груди.

Ф'лон издал странный звук, не то всхлип, не то ликующий вопль.

— Получилось. Получилось! Получилось!!!

На этот раз он схватил Робинтона за плечи, приподнял и потряс, а в следующее мгновение Робинтон уже снова стоял на ногах, а Ф'лон несся через раскаленный песок, чтобы помочь только что сложившейся паре.

Йора ахнула, по щекам ее покатились слезы. Она взглянула на Робинтона одновременно и жалостно, и торжествующе.

Треснули еще три яйца, и из них тоже появились бронзовые драконы. Интересно, что это сулит Вейру? Но потом Робинтону стало не до размышлений: он следил за мальчиками. Все кандидаты были в белом, и трудно было определить, кто из них уроженец Вейра, а кто нет. Торжествующие кличи и рукоплескания, донесшиеся от группы зрителей, сообщили ему о том, что по меньшей мере один новый всадник родом из холда. И еще четверо: один синий и трое зеленых. Тут пробил скорлупу коричневый дракон, и внезапно все поняли, что это последний из детенышей.

Он пронзительно закричал, вытягивая шею как можно выше, чтобы разглядеть остальных. Потом, издав икающий всхлип, развернулся и торопливо заковылял к самому младшему из мальчиков, стоявших на песке: Фаманорану, второму сыну Ф'лона. Фаманоран до сих пор тихонько ждал и смотрел на остальных с каменным лицом, но, едва он понял, что коричневый дракончик направляется к нему, и только к нему, он понесся по песку навстречу малышу.

— Ф'лон! — крикнул Робинтон, перекрыв гам, который подняли маленькие драконы и новые всадники, и указал на последнюю пару.

Ф'лон развернулся, разинул рот — и успел еще увидеть момент Запечатления.

— Его зовут Кант'! — воскликнул Фаманоран и наклонился, чтобы погладить своего нового друга. По его щекам пролегли дорожки слез — мальчик плакал от радости.

— Вот, я же тебе говорил, — повторял Робинтон ликующему отцу в тот вечер на празднике. Тогда же у него появилась возможность поговорить с Ф'ларом и Ф'нором — именно так они решили сократить свои имена, в соответствии с традициями всадников.

— Наверно, если бы мы не прошли Запечатление, Ф'лон бы нас ни за что не простил! — признался Ф'лар арфисту, печально улыбаясь.