- А как насчет того, чтобы вернуться жить ко мне? - осторожно поинтересовался Стикс.

- Ни за что, - она была бледна как мел, и на этом белом фоне глаза ее казались еще более черными.

- Почему?

- Потому что ты эгоистичный, самовлюбленный тип, который ни о ком, кроме себя, не думает, - ее слова были насквозь пропитаны ядом. - Я не хочу с тобой жить, не хочу тебя видеть, я даже разговаривать больше с тобой не хочу.

- А с кем хочешь? - его глаза сузились. - С этими пернатыми?

- Да.

- Ну что ж, - он странно усмехнулся. - Желаю тебе успехов в этом нелегком деле.

Женя развернулась на каблуках и решительно зашагала прочь.

- Любимая, - окрикнул Стикс, она остановилась, но не обернулась. - Когда ты передумаешь и захочешь вернуться, тебе останется только постучать в мою дверь.

- Не дождешься, - процедила она сквозь зубы и вновь двинулась вперед.

Мужчина молча смотрел ей вслед, пока миниатюрная фигура девушки с черным летающим довеском в виде кае не скрылась в темной арке старой башни.

- Я терпелив, Евгения, - с улыбкой пробормотал Стикс, затем встал и исчез в корабле, пройдя сквозь имитацию двери с массивными ручками из золотого металла.

Прошла неделя после их последнего разговора. Женя сдержала свое слово, она занималась всем, чем угодно, но не приходила к нему. Каждодневные прогулки и купания плавно переходили в уборку и без того чистых помещений, где обитала девушка. В другие комнаты, расположенные ниже, она не пыталась заглядывать. Их двери были заперты, и ей не особо хотелось знакомиться с тем, что за ними скрывалось. Поэтому она продолжала жить на самом верху башни, постепенно обрастая кое-какими бытовыми атрибутами. У нее появился теплый плед, присланный Стиксом посредством роботов, немного корабельной посуды и несколько причудливых сувениров. Их ей дарили белокрылые люди, заботливо оставляя на подоконнике, пока девушка спала. Они по-прежнему сторонились ее, боясь причинить вред. Женя почти не встречалась с ними на острове, теперь они жили на материке, она часами стояла на высоком склоне и всматривалась вдаль, желая увидеть их. Но расстояние было слишком большим, и ей ничего не оставалось, кроме как смириться со своей участью. И все-таки они не забывали о ее существовании. Крошечные резные статуэтки и сладкие фрукты, добытые на континенте, красноречиво говорили ей об этом.

Стикс не выходил из корабля, но продолжал исправно снабжать Женю продуктами, присылая к ней одного из роботов. Другие отслеживали перемещение девушки по острову, наблюдая за ней из кустов или прячась за выступами скал. Она прекрасно знала об этом. Сначала маленькие металлические лазутчики раздражали ее, потом она привыкла к ним и даже перестала их замечать.

Так текли день за днем, скучно и однообразно. Кроме кае, которых в ее близком окружении было уже целых три штуки, с Женей никто не общался, она коротала свои бесконечные часы в одиночестве. Единственным ее развлечением стало созерцание белокрылых существ, которые каждые два дня вылетали из корабля и отправлялись в сторону материка. Она искренне завидовала Стиксу, ведь у него, в отличие от нее, было много интересных дел. Но отказываться от своего решения девушка не желала. Большую часть времени она сидела у окна и любовалась белоснежными облаками, которые отдаленно напоминали ей стаи летящих по небу людей.

Стикс не отходил от мониторов. Он с маниакальной бдительностью следил за тем, что делала его упрямая спутница. Маленькие металлические помощники сообщали ему о каждом ее шаге. Особенно беспокоил его ежедневный ритуал девушки, который она ввела после первой недели своего добровольного одиночества. Просыпаясь, Женя шла на самый высокий обрыв и, встав на его краю, громко кричала, размахивая руками: "Здравствуйте, белокрылые люди! Как жаль, что этот фиолетовый эгоист промыл вам мозги и теперь вы избегаете меня! С добрым утром!" Смысл ее слов раздражал его гораздо меньше, чем место, с которого она их произносила.