Тем временем

На тайной встрече

В полутёмном, заброшенном складе на окраине города, где паутина свисала, словно древние драпировки в замке с призраками, Харитон Борисович стоял перед пыльным окном, сквозь которое едва пробивался тусклый свет луны. Его фигура — мрачный силуэт из нуарного фильма — отражалась в потрескавшемся стекле. Седые волосы были аккуратно зачёсаны назад, будто он верил, что хотя бы в чём-то в его жизни должен царить порядок. Густые брови нависали над стальными серыми глазами, в которых пряталось недоверие ко всему миру.

Перед ним, выстроившись в ряд, словно провинившиеся школьники перед разгневанным директором, стояли его подчинённые. Они выглядели так, будто готовы провалиться сквозь землю или хотя бы стать невидимыми. Один нервно мял кепку в руках, другой пристально изучал свои ботинки, будто в них было скрыто решение всех его проблем.

Харитон глубоко вздохнул, и этот вздох прозвучал как предвестник грозы.

— Вы, — начал он, растягивая слова с ядовитой интонацией, — не смогли справиться с простейшим заданием. Добрыня всё ещё жив и здоров, а ваши винтовки, видимо, стреляют исключительно по молоку, — его голос был холоден, как сердце банкира во время кризиса.

Подчинённые застыли, не осмеливаясь поднять глаза. Борисович отмахнулся от них резким движением руки, словно прогоняя надоедливых мух. Они поспешно закивали и начали пятиться к выходу, мечтая как можно скорее исчезнуть из-под его пронзительного взора.

Как только за ними захлопнулась дверь, Харитон повернулся к тени, притаившейся в углу помещения. Это был его человек — тот, кто всегда оставался в тени, напоминая о том, что у каждой мрачности есть ещё более тёмная глубина.

— Убери их по-тихому, — бросил Харитон этой тени. — Они знают слишком много. В нашем деле, как в квантовой физике: наблюдение меняет результат, а мне не нужны лишние наблюдатели, — он усмехнулся своей шутке, хотя вряд ли кто-нибудь другой оценил бы такой юмор.

Харитон подошёл к столу, заваленному картами и документами, и, проведя рукой по подбородку, задумчиво произнёс вслух:

— В этом мире никому нельзя доверять. Парадоксально, но даже собственным паранойям иногда стоит усомниться, — он бросил взгляд на верного помощника. — Найди мне номер телефона Добрыни: я сам всё устрою.

Помощник кивнул и поспешно удалился выполнять поручение, оставив Харитона наедине с мыслями. За окном начал накрапывать дождь, и капли стучали по стеклу, словно секунды, отсчитывающие время до следующего хода в его запутанной игре. Харитон взглянул на своё отражение и тихо произнёс:

— А ведь кто-то когда-то сказал, что знание — это сила. Жаль только, что эта сила часто направлена против нас самих.

* * *

Я стоял в центре ярко освещённой подпольной арены, где стены, испещрённые граффити, словно впитали в себя крики и стоны сотен боёв. В воздухе витал тяжёлый запах пота, металла и адреналина. Толпа вокруг ревела — маски на их лицах мелькали в ослепительном свете прожекторов, а глаза горели жадным предвкушением зрелища.

Мой очередной соперник, в алой маске пантеры, возвышался передо мной — живая гора мышц и необузданной ярости. Его кулаки, похожие на кувалды, сжимались и разжимались, будто он уже наслаждался мыслью о том, как превратит меня в фарш. Но борцы, в отличие от боксёров, работают не кулаками, так что бог с ним.

В течение получаса я вновь исполнял роль живой груши для битья. Удары сыпались на меня, как град во время летней бури. Он бросал меня из стороны в сторону, и каждый раз пол протестующе трещал подо мной, словно предупреждая, что всё имеет предел.