— Вы не знаете, как называется это растение? — спросил полковник, указав на цветок.

Васильченко неопределенно пожал плечами и ответил:

— Нет.

Вопрос полковника он посчитал уловкой для установления контакта.

На самом деле Павел Чернышов задал свой вопрос совершенно искренне. Цветок его действительно заинтересовал, а спросить у Сергея Осипова, как он называется, Чернышов не успел. Интерес к комнатным растениям у Чернышова подпитывался его дочерью Ксенией. Биологией Ксения увлеклась еще в детстве, сейчас училась в медицинском колледже и считала незнание названий комнатных растений признаком безграмотности.

— Ну, впрочем, это к делу не относится, — сказал Чернышов, отвлекшись от цветка. — Давайте познакомимся. Меня зовут Павел Андреевич, я начальник оперативной группы Управления по борьбе с терроризмом.

— Андрей… Георгиевич, — добавил Васильченко после небольшой паузы.

— Андрей, здешние офицеры характеризуют вас как настоящего специалиста по борьбе с чеченскими диверсантами. Я читал ваше личное дело и могу сказать, что такую характеристику вам дают вполне заслуженно, — сказал Чернышов, заметив смущение армейского капитана. — У вас на счету несколько успешных операций, проведенных против чеченских диверсионных формирований и во время предыдущей, и во время нынешней войны. И поэтому я хочу обратиться к вам за помощью.

— Что же это, Федеральной службе безопасности, да еще Управлению по борьбе с терроризмом, вдруг понадобилась помощь военной разведки? — все еще недоверчиво спросил Васильченко.

Чернышов смерил Васильченко внимательным взглядом.

— Андрей, мне не понравился ваш вопрос. Давайте оставим разбирательство о том, чья служба нужнее, а чья даром ест хлеб, для тех, кто находит удовольствие в подобном выяснении отношений. А у нас есть задача поважнее — защитить людей, военных и гражданских, и искоренить терроризм во всех его проявлениях.

Васильченко смутился и не нашел что ответить.

Чернышов уловил перемену в настроении капитана и сказал:

— Я порой говорю жестко, но обижаться на это не стоит. Если нам предстоит работать вместе, думаю, и вы предпочтете, чтобы ясность в наших отношениях была с самого начала.

— Что вы, товарищ полковник, я и не думал обижаться, — ответил Андрей Васильченко. — А за урок спасибо.

Чернышов рассказал Андрею Васильченко о цели своей командировки. Васильченко слушал внимательно. Вызов в штаб группировки уже не казался ему таким уж бессмысленным. Армейскому разведчику впервые встретился человек, который отнесся к борьбе с чеченскими диверсантами с должным вниманием.

— Эх, товарищ полковник, — удрученно вздохнул Андрей Васильченко. — Если бы мы с вами встретились в 1994 или хотя бы в 1996 году, уверен, «призракам» тогда бы не удалось уйти.

Чернышов тут же уловил новое слово и заметил, с каким тяжелым чувством Андрей Васильченко его произнес.

— «Призраки»? О чем ты?

С сотрудниками своей оперативной группы Чернышов разговаривал на «ты». От волнения он и к армейскому капитану обратился точно так же. Но Андрей Васильченко даже не заметил перемены в обращении — настолько прошлые воспоминания захватили его.

— Ну да, вы же не знаете, — еще раз тяжело вздохнул он. — В оперативных документах мы так именовали одну чеченскую диверсионную группу. «Призраки» — это название лучше всего подходило им.