– Выходит, этот подонок является на работу хорошо упакованным, – процедила Лика. В ее прищуренных глазах Кирилл увидел настоящую злость, холодную, – не горячую вспышку чувств, столь же быстро затухающих, а расчетливую спокойную ненависть, которая не имеет срока давности. У этой девушки был характер.

– Мы постараемся найти этого подонка, – поспешил успокоить Лику Кирилл, не уточнив, что слово "мы" более не распространяется на него самого – он выведен из игры, обречен на позорное разбирательство и, возможно, на изгнание из славных милицейских рядов. Он больше не был "мы", он был "я". Привыкнуть к этому было сложно. – Модель одна и та же, – продолжал Кирилл. – А значит, и преступник тот же самый. Если мы добавим материалы того дела к материалам нашего дела, то, возможно, получим нечто большее... Получим выход на убийцу... Так, значит, Лена не делилась с вами подозрениями? Никто ей не угрожал?

– Подождите. – Лика резко встала с дивана, подошла к окну и зачем-то задернула шторы. Секунду спустя она снова раздвинула их. Похоже, за эту секунду ее осенило. – Пусть у этих двух убийств одинаковая модель... Но сама причина убийства? Если между Леной и той женщиной нет никакой связи, а есть только общая модель... То это что? Это какой-то маньяк, псих, который убивает всех подряд?

Кирилл мысленно посетовал, что здесь не присутствует подполковник Бородин – даже девушкам без высшего юридического образования было ясно, что без маньяка не обошлось. А начальство все грозилось морду набить...

– Да, – самодовольно произнес Кирилл. – Есть и такое предположение. Я бы только попросил, чтобы это осталось между нами, чтобы никакой паники, слухов...

Кажется, Лика его не слушала. Она думала о своем.

– Ну а если есть связь? – спросила она, отбрасывая со лба влажную прядь волос.

– А? – спохватился Кирилл, отвлекаясь от размышлений о кровавом маньяке.

– Если есть не только общая модель, но и связь между Леной и той женщиной? Как ее звали? Ах да, в заметке не написано, указан только возраст... – Лика вопросительно посмотрела на Кирилла. – Но вы же знаете, о ком идет речь? Знаете, как звали ту женщину?

– Хм. – Кирилл нахмурился. – Пока не знаю... Это же случилось на территории другого отделения милиции. Я чисто случайно узнал о том убийстве – прочитал в газете. Мама привезла мне какие-то булки... Домашние, я имею в виду. И они были завернуты в газету. Я потом от нечего делать прочитал ее... И там была эта заметка. Газету я выбросил, но вот про отрезанную кисть почему-то запомнил. Вечно лезет в голову всякая ерунда, – признался Кирилл.

Лика сдержанно улыбнулась, узнав историю знакомства Кирилла с газетной заметкой, но ничего не сказала. Кирилл поспешил перескочить на другое:

– Там нет фамилии убитой женщины, но там есть улица, на которой это случилось. Значит, можно вычислить отделение милиции, на территории которого убили женщину. Я туда съезжу и все выясню. Они наверняка тоже не в курсе, что Лену убили похожим способом...

– Несомненно, это их обрадует, – сказала Лика бесстрастно. – А меня обрадует, если вы найдете убийцу Лены. Честно говоря, за последние годы ближе подруги у меня не было... И мне по-настоящему больно было ее потерять.

– Ну... Я понимаю...

– Что именно? У вас тоже подругу убили в сквере в ста метрах от дома? Убили и отрезали руку? Да? Нет? А если нет, то что вы можете понимать? – приступ враждебности иссяк так же внезапно, как и начался.