С той поры он взял в привычку спать с задернутыми шторами.

Но демон от него не отвязался. И вскоре стал являться ему во сне. Как-то раз Томми стоял в коридоре школы и любовался девчонкой, говорившей по телефону: ее золотистые волосы играли на солнце, а из-под блузки у нее выпирали соски. Завороженный видом тела, которым ему захотелось овладеть во что бы то ни стало, Томми заметил рядом с ней его, будто прилипшего плечом к одному из стеллажей, однако, кроме Томми, этого, похоже, больше никто не видел. Будучи не в силах позвать на помощь, Томми в ужасе стоял как пришпиленный посреди коридора, а чудище вдруг зловеще расхохоталось, в то время как у девчонки, продолжавшей говорить по телефону, между ногами потекла тонкими струйками кровь.

Томми внезапно проснулся и тотчас потянулся к блокноту, чтобы попробовать зарисовать демона. В тот раз он впервые увидел его вблизи и захотел все запомнить до мельчайших деталей.

Он сделал несколько набросков, пытаясь распознать своего врага, изобразив как можно точнее его долговязую, слегка сгорбленную фигуру; кожу лица, будто присыпанную белой пудрой; ветхое, побитое молью зеленоватое одеяние; всклоченные волосы; злобный, как у акулы-убийцы, взгляд; бесчисленные острые зубы, проступавшие всякий раз, когда он открывал рот, и приспособленные не только рвать плоть, но и перемалывать кости.

Порой ночами Томми, пока еще не спал, слышал, как демон к нему обращается. А потом, уже во сне, он показывал Томми то, что ему совсем не хотелось видеть: всякие непристойности и мерзости, которые при всем том, как ни странно, пленяли его своей красотой.

Цвет внутренностей еще теплого тела; хруст костей, ломающихся под давлением; слабеющее дыхание, которое палач ощущал своей кожей…

Томми знал, что эта тварь находится где-то рядом и терпеливо ждет подходящего случая, чтобы в конце концов украсть его душу.

И что она исчезнет лишь тогда, когда раздавит его и сожрет.

Тремя неделями раньше он почувствовал его присутствие совсем близко прямо средь бела дня, когда потягивал пиво на берегу ручья. Он вскинул голову и заметил ворону, сидевшую на электрическом столбе. Птица пялилась на него так, будто следила за ним.

И в ее черных глазах он разглядел его.

Томми прицелился в ворону камнем, но она, закаркав, взмыла в воздух и, описав несколько кругов у него над головой, улетела куда-то на юг.

Иной раз эти поганые птицы преследовали его, когда он шатался без дела. Он начал швыряться в них камнями, пытаясь сбить. Чудовище не решалось выбираться из своего логова днем и пускало на его розыски своих стервятников.

Верных шпионов, готовых следовать за ним куда угодно.

Когда-нибудь кошмары прекратятся. Томми иногда уверял себя в этом перед тем, как заснуть.

Он опять нацепил наушники, закурил новую самокрутку и стал развлекаться, пуская колечки дыма. Осталось ишачить еще месяц – потом целые две недели отпуска. Он рассчитывал съездить с Диланом в Канзас-Сити – посмотреть матч «Роялс», а потом переночевать у старшего брата своего дружка, Патрика.

Тот знал всех местных девчонок – во всяком случае, Дилан заверил Томми, что его брат настоящий ловелас.

Так что они вдвоем наверняка смогут приударить за парочкой девиц из его компании.

В саду Синди забавлялась, дубася клюшкой для гольфа по воображаемым мячам, а мать, лежа в шезлонге, почитывала журнал. Вдалеке звучала музыка – вроде бы рок, словно кто-то забыл в поле радиоприемник. Хейли с ними в саду не было – значит, она где-то в доме. Может, это и впрямь была она – кралась, чтобы подсматривать за ним? При этой мысли он покраснел.

Томми вскочил с кровати и, подойдя к зеркалу, пригладил волосы.

Теперь его ход. Надо спуститься вниз и попытать удачу.

В конце концов, он сокрушил дракона.