Данил Корецкий. Маяк в БорсханеПохититель секретов – 4
Глава 1
Командировка в каменный век
1993 год. За 20 дней до дня «Ч». Южная Африка
Надсадно гудит двигатель, душераздирающе свистит винт, вибрирует обшивка, что-то трещит, как будто вот-вот начнут вылетать заклепки… Вертолет явно пережил свою первую молодость, причем довольно давно. Как, впрочем, почти все механизмы в стране очередной командировки. Я сижу в кресле бортинженера, уставившись в чёрный, с выстриженными по местной моде горизонтальными полосками, плотный затылок пилота. Шея у него тоже мощная и черная, и сильные руки, покачивающие штурвал, – черные. Не от въевшейся в шахтном забое угольной пыли и не от грязи, а от природы. Монолитной широкоплечей фигурой и невозмутимостью он напоминает отлитую из вулканической лавы статую. За два часа пилот не проронил не единого слова и почти не шевелился. Лишь иногда, слегка поворачивая голову, переводил взгляд с экрана GPS-навигатора на карту, потом долго всматривался в иллюминатор и опять возвращался к карте. Создавалось впечатление, что окно для него более информативно, чем спутниковая ориентация. Я тоже несколько раз посмотрел вниз, но никакой полезной информации не получил: сплошные кроны деревьев, по которым скользит тень вертолета, – и все! Под нами тропический африканский лес, это я и так знаю. Мы вылетели с официально не существующей российской военной базы в Анголе и вот-вот должны пересечь границу с Борсханой. А может, уже и пересекли: чёткой демаркационной линии тут нет – десяток километров в одну или другую сторону никто не считает. «Джунгли, камарада асессор!» Так ангольцы называют наших военных советников. На мне тропический костюм: шорты цвета хаки, такая же шведка, грубые ботинки на толстой подошве и пробковый шлем – такими рисовали колонизаторов в «Крокодиле» шестидесятых годов. На самом деле я никакой не «асессор», не колонизатор и даже не сотрудник Госметеоцентра, как написано в командировочном удостоверении, а капитан внешней разведки Дмитрий Полянский, выполняющий очередное секретное поручение. Мое задание кажется довольно простым, насколько вообще могут быть простыми специальные миссии такого рода, – установить метеокомплекс для экологического мониторинга. «Плевое дело, – сказал Иван. – Наши люди уже все подготовили, надо только поставить приборчик. Он компактный и может работать в автономном режиме хоть десять лет. Главное, выбери хорошее место: на высоком берегу и на открытом месте, чтобы солнечные батареи брали энергию. Но там нет проблем ни со скалами, ни с солнцем, за два часа управишься. А потом – гуляй, отдыхай, купайся… Да, только ты эту штуку замаскируй хорошенько, чтобы в глаза не бросалась…» Я вздыхаю. Я уже давно работаю с Иваном, чтобы знать цену таким посулам. Отвинчиваю крышку стального термоса и наливаю в нее густой черный кофе, приготовленный перед отлетом Хаимом. Потрясающий аромат наполняет кабину, и я задумываюсь: предложить ли пару глотков пилоту? Но каменная, обтянутая зеленой гимнастеркой спина реагирует на аппетитный запах так же, как висящий за ней на спинке сиденья допотопный английский «Стен», – никак. Что ж, навязываться не будем. Маленькими глотками смакую замечательный напиток. Вопреки устоявшимся представлениям, в Юго-Западной Африке в сентябре не очень-то и жарко: 24–26 градусов. А в выстуженной высотой железной коробке откровенно прохладно. Я изрядно продрог, и горячий кофе оказывается очень кстати. Если бы в него долить сто пятьдесят граммов коньяка или виски… – Извини, приличного пойла нет, – развел руками полковник Колосков. – Но когда ты вернешься – будет. |
