— Я понимаю, ты всего лишь негр, Наб, — с трудом проговорил старый моряк, — но твое сердце сделало бы честь королю. Оно у тебя почти как у Майлза, а лучшего человека, чем он, и быть не может. Подойди поближе, парень, здесь никто не заругает тебя за такую вольность.

Малышка Люси тотчас отступила назад и прямо-таки передвинула Наба на то место, где сама только что стояла.

— Благослови тебя Бог, юная леди, — сказал Марбл. — Я не знал твою мать, когда ей было столько, сколько тебе сейчас, но я так понимаю, что один кат-блок не так похож на другой, как ты на нее в эти годы; не теряй этого сходства, и тогда твой отец будет не только счастливым и удачливым мужем, но и отцом. Никто так не заслужил своей удачи, как Майлз, — я имею в виду удачи, ниспосланной Провидением, моя дорогая госпожа Уоллингфорд. — Марбл верно истолковал печальный взор Люси. — Ведь благодаря вашим урокам я теперь понимаю, что над всеми нашими судьбами, на суше ли, на море, над белыми и чернокожими, стоит Божественный Отец.

— Ни одна птица малая не забыта у Бога, капитан Марбл, — раздался мягкий, искренний голос моей жены.

— Да, теперь я понимаю, хотя прежде и не задумывался о таких вещах. Значит, когда мы потерпели крушение на «Рассвете», Наб, на то была воля Божья и вроде как с тем расчетом, чтобы привести нас троих к нашей нынешней судьбе и нынешнему состоянию духа; если вы еще услышите от меня слово «удача» — вдруг я его скажу по привычке, — то вы все должны понимать, что я имею в виду то, что я называю удачей, ниспосланной Провидением. Да, госпожа Уоллингфорд, я прекрасно это понимаю и никогда не забуду вашей доброты, которая была для меня самым лучшим витком этой удачи, ниспосланной Провидением. Я позвал тебя, Наб, чтобы проститься с тобой и дать тебе стариковский совет, прежде чем я навсегда покину этот мир.

Наб стал ломать пальцы, в глазах его заблестели слезы; его связывала с Марблом давняя и испытанная дружба. Когда люди вместе проходят через столько испытаний, как мы трое, мелкие огорчения повседневной жизни становятся в сравнении с ними ничтожными, а дружба кажется прочнее иных человеческих связей.

— Да, сэр, капитан Марбл, сэр, что вы изволить желать, сэр? — пробормотал негр, изо всех сил стараясь не выдать охватившего его горя.

— Дать тебе парочку советов, Наб; хочу попрощаться с друзьями, а потом можно и вычеркнуть мое имя из договора о найме на это судно, которое называется жизнь. Старость и тяжкий труд, Наб, сделали свое дело, и якорная цепь вся вышла. Стопор буксует — еще несколько больших волн, и корпус старого корабля пустится по течению. Ты — другое дело, ты в расцвете сил, и ты отличный парень, лучше тебя нет ни на рее, ни у штурвала. Мой тебе совет на прощание, Наб: продолжай в том же духе. У тебя, конечно, есть недостатки (у какого негра их нет?), но ты хороший парень и всегда там, где тебе и положено быть, точно помпы. Во-первых, ты человек семейный, и, хотя твоя жена всего лишь негритянка, она твоя жена, и ты должен быть ей верным в горе и в радости. Возьми пример со своего господина, посмотри, как он любит и лелеет твою госпожу. — Люси незаметно придвинулась поближе ко мне. — А твои дети — воспитывай их, как советует госпожа Уоллингфорд. Лучшего командира тебе не найти, это я знаю по опыту. И смотри, чтобы твой Гектор бросил ругаться, он уж начал, а тот, кто ступил на путь греха, может плохо кончить. Ты сначала поговори с ним, а если это не поможет, задай ему порку, чтобы выбить из него эту дрянь.