|
Она представила себе, как Бородин упрется локтем в колено, закурит и будет внимательно слушать, что ему расшифровывают радисты. - Ну, ну, - сказал Берг, - мы пропустим время. Он чуть кивнул Ане, выбрав тот миг, когда Швальб отошел за пепельницей. Он кивнул Ане и на мгновение прикрыл глаза. И Аня начала отстукивать цифры: "12, 67, 42, 79, 11, 55..." И чем дальше - с отчаянной яростью - она отстукивала эти цифры предательства, тем большая в ней поднималась волна удушающей гадливости к себе самой. В маленькой каминной стол был сервирован на две персоны. Берг сидел спиной к пылающему камину - ночи были холодны тем особым сентябрьским холодом, который сопутствует жарким дням в отрогах гор. По лицу Швальба метались белые блики - то острые, то длинные. Они уже много выпили. Берг от водки бледнел, под глазами у него залегали сиреневые пятна, а Швальб, наоборот, раскраснелся, движения его сделались несуразно быстрыми, и свою берлинскую речь с опущенным звуком "г" он перемежал русскими фразами. - Я, как никогда раньше, верю в нашу победу, - говорил он. - Как никогда раньше! Япония, Испания, Португалия, вся Европа стиснута нашими союзниками, которые еще не вступили в борьбу, но которые вот-вот вступят. Вы думаете, почему до сих пор не поднялась Ирландия? Не потому, что там ничего не готово! Нет! Рано! Еще рано! А Турция? Я понимаю фюрера: пусть они зарвутся, пусть они понюхают успех. Они не могут пока еще даже представить себе, что у них в тылу. Это не монолит, как у нас, а весенний лед, разъеденный водой. Фюрер приурочит массированный удар, когда в подземельях рейха будет закончена работа над новым сверхсекретным оружием. Этот массированный удар опрокинет Запад, поставит его на колени, а тогда нам ясно, что делать дальше. Нам ясно, что дальше делать. - Я радуюсь, глядя на вас, - сказал Берг, - меня восторгает ваш великолепный оптимизм. Если бы мне сейчас не ехать к шефу, я бы выпил еще водки. - Поезжайте завтра. Все равно вы приедете со щитом. - Со щитом приедем мы. Я никогда не отделяю себя от тех коллег, вместе с которыми провожу операции, а кроме того... Швальб захохотал: - Значит, вы не отделяете себя и от вашего друга Канариса?! - Вы, по-видимому, перепили, - сказал Берг и поднялся из-за стола, почувствовав, что сама судьба помогает ему немедленно уехать. - Вам лучше проспаться, Швальб. - Я пошутил, полковник... - Так шутят болваны. - Что, что?! Берг поднялся из-за стола и сказал: - Честь имею. Швальб что-то кричал ему вслед, но Берг не обернулся: он зашел к радистам, взял папку с шифрованной радиограммой, спустился во двор, сел в автомобиль и уехал. Все дальнейшее подтвердило его незаурядный ум и настоящий талант разведчика: Швальб действительно вызвал дежурного унтера, после того как дососал бутылку, и сказал: - Я вернусь часа через два. |
