После чего поцеловал Мелиссу в макушку, взял прислоненную к стене метлу и как ни в чем не бывало ушел заниматься своими замковыми обязанностями.

— Ч… чего? — я недоуменно посмотрел на счастливую Мелиссу, а затем на Петровича.

— Лазарев, ты как вообще это делаешь⁈ — спросил обалдевший физрук. — Я одного занятия у него добивался почти четыре года, а ты… ай, ладно, дуй в душ и на завтрак. Тренировка окончена.

Мужик отошел к остальным студентам и тут же покрыл их трехэтажным матом. Ведь все настолько увлеклись наблюдением за моим избиением, что совсем перестали выполнять упражнения.

— Сережа! — радостно вскрикнула орчиха, — после ухода со службы папа отказывался брать учеников!!! Ты первый, кто удостоился такой чести! — она поцеловала меня в обе щеки, а затем добавила контрольный в губы, но тут же отстранилась. — Ой! Я не это… я… то есть… мне пора…

Засмущавшаяся орчиха быстро собрала вещи и тут же убежала в сторону общаги.

Я же с ужасом представлял, что теперь подобное избиение будем проходить каждый второй день. Серег… вот эти понты точно того стоили⁈

Еще раз провел языком по протезу зуба. Необычные ощущения. Слишком шершаво, что-ли, недостает привычной гладкости. Зато, по словам школьной целительницы, туда встроены лекарственные препараты, которые лучше подготовят меня к быстрому отращиванию зуба.

Слышал, что многие Демоноборцы давно отказались от собственной челюсти, предпочтя ее зачарованной. Там что ни зуб, так мощный артефакт, способный или защитить владельца, или уничтожить врага. Даже направление для этого целое придумали, зубные артефакторы называется.

Все равно не представляю, каково это: по собственному желанию лишаться челюсти, чтобы потом набить ее множеством смертоносных примочек. Лучше уж по-старинке, палочкой да кинжалом.

— Хватит на меня так смотреть, — протянул я, игнорируя нахмурившуюся морду Пушистика. — Дед сказал, что никакой курятины. Теперь ты кормишься только пойманными зверьками. Кто ж виноват, что лучше всего у тебя получается ловить двуглавых змей.

Фамильяр с отвращением посмотрел на миску с поджаренной змеюкой и раздраженно затоптал лапами.

— Мя!!!

— Знаю, что их клыки стоили денег, на которые можно было купить нормальной еды. Но я еще не успел продать трофеи, собранные на этой неделе.

Так как мы сидели посреди столовки, студенты то и дело оборачивались, чтобы понаблюдать за нашим разговором с фамильяром. За последнее время меня уже раз сто спрашивали, каким образом я понимаю своего духа-защитника. Ведь его вечно повторяющееся «Мя» совершенно одинаково для человеческого слуха.

Ну, во-первых, нет. Не одинаково. Если разговаривать с ним достаточно долго, то начинаешь различать интонации. Но понимал я его не поэтому. Каждое свое «мя» фамильяр сопровождал целым ворохом образов и обрывков мыслей, всплывающих у меня в голове. Именно поэтому мы и понимали друг друга.

За наш стол плюхнулось еще три тела: Ярик, его девушка, Аня, и Мелисса, которая не особо любила сидеть со своими сокурсниками. Говорила, что парни там мелкие озабоченные идиоты, а девушки — такие же мелкие и завистливые стервы.

Мы ничего против ее компании не имели.

— Нет, ты это видел⁈ — возмутилась Мелисса, положив передо мной газету. — Они специально орков тупыми выставляют! Вообще-то наши воины сами сообразили, что найденная реликвия — это обычная пустышка, оставленная Тродом Могучим. А ваши вот написали, что только Имперские маги смогли разобраться в ситуации. Тьфу! Именно поэтому вас по всему миру и не любят.

— Вообще-то, именно человеческий маг-советник натолкнул Великого Вождя на нужную мысль, — деликатно заметила Аня.