Едва не хрястнулся, поскользнувшись на чем-то, но все же удержался на ногах. Выскочил на улицу. Крики, шум. Минометный обстрел уже превратился, люди собирали погибших и раненых, где-то громко и страшно выла женщина. Какой-то козёл попытался его остановить, он сшиб его с ног как в футболе и ринулся дальше.

Ему нужно было заскочить в один из домов… дальше проскочить через него, вырваться во двор и бежать дальше. Двери здесь, в мусульманском районе, как, впрочем, и в других, днем никогда не запирались, сами они были такие – одним пинком можно вынести. Он с силой, всем телом ударил в дверь… она выстояла. Уже понимая, что дело дрянь, он бросился к другой… и в этот момент в спину как молотком ударили. Падая, цепляясь за стену, сержант Бунт услышал, как со всех сторон загремели автоматы Калашникова…

Но в этот раз – он проснулся. Точнее – очнулся. От боли. Он замычал и дернулся…

– Тихо, тихо, тихо…

Говорили по-английски.

– Так…

Женщина с совсем не женской силой повернула его, принялась рассматривать раны. Потом – сдернула повязки, так что он замычал от боли…

– Вот… так.

Судя по всему, женщина была врачом. Она посыпала его рану каким-то порошком, вызывающим жжение, потом – приложила лист какого-то растения и наложила кусок чистой ткани поверх. Потом – привязала всё это.

– Вот… так… теперь ложись.

Сержант решил, что дальше скрывать свое знание английского бессмысленно. Если бы его хотели убить за то, что он здесь сделал – его не стали бы лечить. Возможно, от этой женщины он узнает, где он и в чьих руках…

– Вы… говорите по-английски… – вытолкнул через пересохшее горло сержант.

– Ого.

– Дайте… попить.

Вода была в старой пластиковой бутылке, теплая и противня. Но сержант пил и пил, пока его спасительница не отняла бутылку.

– Все… хватит. Пока больше нельзя.

– Кто вы?

– Я… Алима. Меня так зовут…

– Необычное… имя.

Негритянка улыбнулась.

– О… перед нами кавалер… гроза женских сердец.

– Кавалер… – для сержанта это слово было необычным, хотя он понимал, что оно означает.

– Да… Так когда-то здесь называли галантных мужчин. Я на четверть итальянка.

Сержант понял, что она не врёт. Хотя кожа тёмная, но черты лица скорее европеоидные, чем негроидные. Женщине было больше тридцати, но меньше сорока.

– Кто вы?

– Сейчас… знахарка.

– Знахарка? – это слово он не знал.

– Да, знахарка. Так теперь здесь называются врачи. Когда-то у меня была целая больница. Я училась… в Советском Союзе.

Советском Союзе…

– Как я… сюда попал?

Негритянка нахмурилась.

– Я подобрала вас на улице. Вы попали в перестрелку… там убили генерала. Вы никому не были нужны, и я вас подобрала.