— Пожалуй, ты прав, — со вздохом согласилась Пакс. — Если это так…

— Мы поступим, как тот человек с бочкой эля, — с улыбкой сказал Вик.

— Какой еще человек? — удивилась Пакс.

— Как? Только не говори, что ты не знаешь эту историю с бородой!

— Никогда не слышала. А ну-ка, выкладывай.

— Ну если в двух словах, то жил-был один мужик, который мог залпом выпить столько, сколько нормальному человеку не под силу. Он выиграл немало медяков и, разумеется, дармовой выпивки, заключая на ярмарках и в кабаках пари, что выпьет залпом тот или иной кувшин или бурдюк. Когда в округе никто уже не хотел спорить с ним, он отправился в большой город вместе со своим братом. На постоялом дворе они привычно завели разговор о способностях старшего брата. Тот, обведя взглядом зал, решил, что сможет опорожнить залпом любой кувшин в помещении, и предложил трактирщику сделать это, поставив на кон весь свой кошелек.

Усмехаясь, трактирщик отодвинул занавеску у одной ниши, в которой оказалась бочка, наполовину наполненная элем. Наш приятель стал доказывать, что имел в виду сосуды, в которых эль подают на стол, но трактирщик стоял на своем, и большинство посетителей оказалось на его стороне. Наш приятель понял, что попал в ловушку. Еще больше его разозлило предложение трактирщика встать на колени и пить из краника. Сама понимаешь, как на самом деле предложил ему встать хозяин и из чего пить. Так вот, мужик рассвирепел и попытался поднять бочку. Разумеется, это ему не удалось. Тогда спасительная мысль пришла ему в голову. Ударом меча он проделал в бочке дыру у самого дна. На протестующие возгласы трактирщика он заявил, что кувшин — это то, что человек может поднять, и как только трактирщик сможет подать ему эту бочку, он готов назвать ее кувшином и выпить залпом все, что в ней останется. А если какой-то болван не может отличить бочку от кружки, то пускай дает сдачу с медяка как с золотого, который бочка должна стоить. Так и случилось. Посетители, воодушевленные как немалым количеством зля, вылитого нашим приятелем, так и его находчивостью, заставили трактирщика выдать ему золотую монету.

Видишь, какая поучительная история? Я вот и говорю: если перед тобой стоит слишком большая проблема, сначала слей то, что не можешь выпить, а уж затем глотай в полную силу. А что касается Синьявы — человек пятьсот он потерял в той осаде, так? Еще, скажем, тысяча набежит у этой башни и вообще в Андрессате. В любом случае это чувствительный удар. Обученных воинов из шапки, как кроликов, не достанешь. Даже Синьяве это не под силу.

— Будем надеяться, что это так, — сказала Пакс. — А вот история твоя — просто класс! — весело добавила она.

23

Следующий рассвет роты Пелана и Хальверика встретили уже на марше. Три дня занял путь до Андрессата. Раскисшая от прошедшего ливня дорога петляла по склонам холмов, которые спускались к узким долинам уступами террас. На террасах из земли поднимались тонкие ветвистые кустики, высаженные ровными рядами.

— Что это? — спросила Пакс Стэммела. — Саженцы плодовых деревьев?

— Да ты что? Это же виноград, — удивился Стэммел, а Пакс в свою очередь удивилась, вспомнив вьющиеся по стенам и изгородям бесполезные лозы у себя на родине; сержант продолжил: — Мы же сейчас в стране, славящейся своими винами. Эти лозы очень дорогие, и, если мы затопчем или обломаем хоть один куст, герцог с нас шкуру снимет.