Пакс, ловя на себе восхищенные и одобрительные взгляды товарищей, направилась к палатке. Но то, что осталось невысказанным, сжимало ей горло.

Утром никто не разбудил ее. Пакс сама проснулась, когда солнце уже высоко стояло над горизонтом. Палатка была почти пуста, только в дальнем углу спали еще двое. Пакс, не торопясь, потянулась и встала. День обещал быть к полудню теплым, даже жарким. Позевывая, Пакс направилась к кухне.

— А вот и наш герой, — раздался за ее спиной голос Стэммела. — Привет, Пакс. Могу тебя порадовать последними новостями: гарнизон крепости собирается сдаться.

Пакс с некоторым усилием ответила:

— А?.. Да, здорово.

— Они передали, что просто боятся открыть ворота. И я их понимаю. Чего они могут ждать от нас, если судят по себе? — Оглядевшись и убедившись, что их никто не слышит, Стэммел сказал: — Пакс, твои ребята вернулись. Я успел поговорить с Арни и Виком. Ты ночью многое не договорила…

Пакс опустила глаза, ожидая следующего вопроса. Но Стэммел, не спрашивая ее ни о чем, продолжил:

— И правильно сделала. Герцог… ты сама его знаешь, можешь судить о его благородстве. Я знаю его еще дольше. Он мог сорваться, но в одном ты права, Пакс: как бы он ни разгневался, герцог не тот человек, который пытает пленных. Просто в тот момент он… он, наверное, просто не был самим собой. Не думаю, что остальные будут распространяться об этом. Я еще вчера что-то почувствовал по твоему лицу, и то мне пришлось просто тянуть Вика за язык. Он боялся, что я буду сердиться на тебя.

Пакс сама не заметила, как улыбнулась Стэммелу, в глазах которого тоже бегали веселые искорки.

— Присматривайся к себе и к тому, что вокруг тебя происходит, — неожиданно сменив тон, продолжил Стэммел. — Если дело так дальше пойдет, — я имею в виду предсказания, таинственные знаки, беседы с паладинами, — то, глядишь, скоро ты совсем уйдешь от нас, и мы лишь иногда будем видеть тебя, проносящейся мимо на прекрасном скакуне…

Тон Стэммела был лишь наполовину шутливым.

На мгновение сердце Пакс замерло, перед глазами возникла неясная картина… но она быстро отогнала видения прочь.

— Нет, — сказала она. — Я останусь в нашей роте, с моими товарищами. Если… если герцог не выставит меня в шею. — Пакс вспомнила ледяной взгляд, которым смерил ее герцог ночью.

— Он честен и благороден и не станет держать на тебя зла. Но честно, Пакс, идея-то неплохая. Если мелькнет шанс — воспользуйся им. Сражаться ты умеешь. Подучишься немного бою в одиночку — и вперед. Главное, что ты задумываешься над тем, что есть добро и зло. Дружить ты умеешь, а значит, и друзья у тебя появятся повсюду.

Пакс покачала головой, и Стэммел вздохнул:

— И все же подумай. А кстати — твои два года прошли уже несколько месяцев назад. Тебе ведь отпуск положен. Можешь съездить домой повидать своих, оглядеться. Подумаешь на досуге…

Пакс поразилась: она, оказывается, совсем забыла о «двух годах беспрерывной службы», записанных в ее договоре. Неожиданно родная деревня мелькнула у нее перед глазами, почти забытые запахи ударили в ноздри… Лавка булочника, колодец, площадь в базарный день. А за деревней — череда подъемов и спусков по невысоким холмам, и вот уже мелькнула среди зелени черная крыша родного дома. Слезы навернулись Пакс на глаза.

— Я… я смогу расплатиться за приданое, — вдруг вспомнила она.

— Конечно. Я думаю, что твоя доля за эту кампанию с лихвой покроет ту сумму.