Герцог вздохнул:

— Похоже, что ты прав. Ладно. Пакс, иди в когорту, сообщи остальным о том, что произошло, и ложись спать. Смену караулу я вышлю сам через дежурного. Отдохни хорошенько. Если завтра дойдет до штурма — твой клинок нам будет очень нужен.

Если бы не Стэммел и дневальные, встретившие ее у костра, Пакс завалилась бы спать, ничего никому не рассказывая. Но внимание сержанта и остальных слушателей придало ей бодрости, и вскоре ей пришлось прервать рассказ и начать его с начала, но уже в окружении жадно ловящих ее слова разбуженных солдат.

— Значит, ты уверена, что он мертв, — раздался чей-то голос, когда Пакс наконец закончила говорить.

— Я видела, как Хальверик пронзил ему горло, как его изрубили на куски; видела голову на палке. Ее отнесли в лагерь Хальверика.

— Но ведь это ты схватила его! — возмутился кто-то другой. — Голова должна была быть нашим трофеем.

— Убил его Хальверик. Его удар был последним. Так что — все честно. Да и не одна я схватила Синьяву. Мне не только помог, но и спас меня от гибели паладин Фенит. А остальные, кто навалился на него, — там и не разберешь, где были наши, где ребята Хальверика…

— Все равно… — Пакс узнала наконец раздраженный и упрямый голос Баррани.

На этот раз подругу резко оборвала Натслин:

— Отвяжись, Барра! Пакс там была, и если ее это устраивает, то пусть так все и будет.

— Как его убили? — спросил Воссик.

— Хальверик… мечом, — напрягшись, ответила Пакс.

— Ну-ну. Я полагаю, медленно разрезал на кусочки. После того, что тот сделал с его сыновьями…

— Нет. — Пакс физически ощутила повисшее в воздухе удивление, недоверие и любопытство. — Одним ударом, — выдохнула она. — Проткнул ему горло.

Первым нарушил недоуменное молчание Стэммел:

— Ну и ну, — присвистнул он. — Такое благородство… Проявить милосердие к такому противнику, как Синьява, — это что-то да значит.

Стэммел был явно поражен. Кто-то нахмурился, но в то же время Пакс увидела, как с облегчением вздохнули многие ветераны, словно услышав приятную новость вместо ожидаемой злой вести. Разумеется, за других первой возмутилась Баррани:

— Но почему так?! После всего, что Синьява натворил… Я думала, что герцог ему устроит! Почему, почему он умер так легко?!

Прежде чем Пакс собралась с ответом, Барру оборвал Воссик:

— Все правильно! Именно поэтому мы и не стали такими, как Синьява. Именно так мы убеждаемся в том, какие благородные люди командуют нашими ротами. Не поддаться на такое искушение! Пакс, надеюсь, ты-то не просила герцога пытать пленного?

— Нет, — пробормотала, покраснев, Пакс, надеясь, что никто не будет уточнять, что именно случилось там и что говорил герцог.

— Так я и думал, — с облегчением вздохнул Воссик. — Молодец, Пакс. Запомните все — это благородная рота, она была такой, есть и будет такой всегда. Ясно тебе, Барра?

Та ничего не ответила.

Стэммел улыбнулся:

— Успокойтесь, ребята. Вот подождите, разделаемся с этой крепостью, и вы почувствуете себя по-другому. А кроме того, я думаю, захватив казну Синьявы, рота изрядно обогатится. Следовательно, всем нам перепадет кое-что. Тебе, Пакс, в особенности. — Стэммел потянулся и зевнул. — Ну ладно, теперь я хоть посплю спокойно. А то так волновался, что этот мерзавец опять смоется, воспользовавшись хитростью или колдовством, — какой уж тут сон.