— А что я? Я отвечаю. Нельзя же отмахнуться от человека. Все же он платит мне зарплату. Хотя, конечно, уже порядком надоело объяснять ему все, как маленькому.

— Ну что, еще по «барбосу»? — предложил Кескес, поднимая стакан.

— А ты? — спросил Турио, пристально глядя куда- то мимо Рика.

— Я присоединяюсь, — ответил тот, хотя вопрос Турио касался его предыдущего заявления.

Уже начинало темнеть, под накренившимися зонтиками стали загораться заряженные солнечным светом осветительные панели.

— Тогда я эту стерву выгнал и взял себе новую подругу… — продвигал свою «тему» Марк, глубоко затягиваясь сигариллой «Грезы», такой крепкой, что у всех сидящих за столом слезились глаза.

— Ну и как она, новая? — спросил Рик, щурясь от дыма и с удивлением обнаруживая, что все вещи вокруг излучают оранжевый свет. И стаканчики с облупленной эмалью, и поцарапанный стол, и сушеные креветки на помятой пластиковой тарелке, и даже поставленные в вазу пластиковые цветы.

Он посмотрел на свою ладонь и увидел, как вокруг пальцев вьется светящийся дымок, принимающий все оттенки радуги в зависимости от шума, который теперь Рик отчетливо слышал.

Такое с ним случалось и раньше, но всякий раз по-иному, и он знал, что это работа сахеллы. Сахелла — она такая!

— А титьки у нее! Как две спелые капиоки сорта гигант-настурция! — продолжал описывать Марк свою воображаемую подругу. — А корма! Во какая! Не вру!

— А в койке она как? — уточнил Турио, у которого включилась вторая скорость опьянения, когда он ненадолго переставал тормозить.

— В койке? — переспросил Марк и удивленно посмотрел вокруг. — А это, ребята, я забыл…

Пока он собирался с мыслями, Рик перешел на волну Кескеса, который продолжал бесконечный рассказ о своей безудержной силе.

— И вот веришь? Схватил я этот стальной прут, да вот так вокруг руки и намотал! — Он показал, как именно, напрягая мышцы, наматывал себе на руку стальной прут, который, судя по усилиям Кескеса, был толщиной в дюйм — никак не меньше.

— Они, конечно, удивились все. Тогда я еще один прут взял, да и разорвал пополам! Даже сам испугался, такая в руках сила бурлила…

— А титьки у нее! Как две спелые капиоки сорта гигант-настурция! — начал Марк с того места, которое запомнил.

Двое гериндо поднялись из-за стола и, подойдя к стойке, расплатились, а затем пошли к лестнице, то и дело оглядываясь.

У Турио после пяти «барбосок» включилась третья скорость опьянения. Пододвинув стул, он нагнулся к Рику и, обняв его за плечо, сказал:

— Есть тема, приятель…

Затем огляделся, подозревая в каждом посетителе полицейского агента, и понизил голос:

— Короче, есть партия шарнийского шелка. Восемнадцать тысяч штук…

Рик неопределенно повел головой. Партия и впрямь была не маленькая. Перевези такую с островов на материк без уплаты пошлин — цена вырастет втрое. Выгода обещала быть солидной, так что Рик был готов ввязаться в дело, хотя про шарнийский шелк слышал почти каждый день.

Однако в мире сахеллы были свои порядки, то, что казалось неправдоподобным человеку трезвому, в мире сахеллы считалось самым что ни есть настоящим.

— Я плохо разбираюсь в шелковых штуках, приятель, — сказал Рик и потянулся за очередным «барбосом». — Ты можешь перевести это в тонны?

— В тонны не могу, — покачал головой Турио и снова с подозрительностью огляделся.