|
Фафхрд сказал: – Пресмыкающееся с горячей кровью; змея, покрытая мехом – это ни в какие ворота не лезет. Мой отец никогда не рассказывал о таких. Я сомневаюсь, чтобы он когда либо их встречал. Мышелов ответил: – Держу пари, что они находят себе добычу на восточном склоне Звездной Пристани, а сюда приходят только для того, чтобы устроить логово или вывести потомство. Возможно, невидимый летун пригнал тех трех горных коз по снежной седловине, чтобы выманить эту змею. Голос Мышелова стал задумчивым: – А может быть, внутри Звездной Пристани существует тайный, неведомый мир? Фафхрд потряс головой, словно для того, чтобы очистить ее от подобных видений, завлекающих в западню воображение. – Наш путь лежит наверх, – сказал он. – Нам лучше миновать норы до наступления ночи. Положи мне в воду кусок меда, – добавил он, развязывая горлышко меха с водой и, повернувшись лицом к горе, стал внимательно разглядывать Лестницу. От своего основания Лестница казалась темным узким треугольником, поднимающимся к голубому небу между снежными, вечно струящимися вниз Косами. В самом низу были карнизы, на которых стояли двое друзей; сначала подниматься по этим карнизам было легко, но потом они быстро становились более крутыми и более узкими. Дальше шел почти гладкий участок стены, прочерченный то тут, то там тенями и рябью, намекающими на существование отдельных отрезков, где был возможен подъем, однако ни один из этих отрезков не соединялся с другими. Затем шла другая полоса карнизов – гнезда. Потом участок, еще более гладкий, чем первый. И наконец, еще одна полоса карнизов, более узких и более коротких – Лик – и над ними всеми то, что казалось тонким штрихом, проведенным белой тушью: край лишенной вымпелов снежной шапки Звездной пристани. Нащупывая в мешке горшочек с медом, Мышелов, прищурив глаза, скользнул взглядом вдоль Лестницы, и тут же к нему вернулась вся его усталость, и у него снова заболело все, что болело раньше. Никогда. Серый был в этом уверен, он не видел такого огромного расстояния, втиснутого в столь малое пространство путем размещения по вертикали. Было похоже на то, что боги построили лестницу, дабы достичь неба, и, воспользовавшись ей, разрушили большинство ступеней. Однако Мышелов стиснул зубы и приготовился следовать за Фафхрдом. *** Весь предыдущий подъем начал казаться простым, как в книжке, по сравнению с тем, что пришлось преодолевать теперь, – один выматывающий шаг за другим – весь долгий летний день. Если Обелиск Поларис был строгим школьным учителем, Звездная Пристань являлась безумной королевой, неутомимой в подготовке потрясений и сюрпризов, непредсказуемой в своих диких капризах. Уступы Нор состояли из камня, который иногда обламывался при прикосновении, и были покрыты грудами осколков и щебня. К тому же, скалолазы познакомились с каменными лавинами Звездной Пристани, которые обрушивали на них ливень посвистывающих в воздухе и разлетающихся в брызги на скалах булыжников. В таких случаях друзьям приходилось прижиматься как можно ближе к стене, и Фафхрд очень жалел, что оставил свой шлем в пирамиде. Хрисса вначале рычала каждый раз, когда летящий камень стукался о скалу рядом с ней, но когда в конце концов один из них, совсем маленький, ударил ее в бок, кошка напугалась, прокралась поближе к Мышелову и до тех пор, пока он не отчитал ее, пыталась протиснуться между стеной и его ногами. А один раз путники увидели близкого родственника убитого ими белого червя – он поднял голову вверх на высоту человеческого роста и, не отрываясь, следил за ползущими людьми с отдаленного уступа; однако не напал. Им пришлось проложить себе дорогу к северному краю самого верхнего уступа, прежде чем они обнаружили на самом конце Северной Косы почти скрытую струящимся снегом, заваленную щебнем промоину, которая вверху сужалась и превращалась в широкий вертикальный желоб, или камин, как назвал его Фафхрд. |
