Неужели это не сон?

Антонио же старательно избегал смотреть на нее. Он думал о том, что собирался провести вечер совершенно иначе и заехал к матери просто так, на ужин. У него и в мыслях не было приглашать куда-то Палому. Но одного взгляда на нее оказалось достаточно, чтобы заставить его изменить планы. К счастью, в доме матери у него была собственная комната, где всегда можно было отдохнуть и переодеться. По дороге в клуб он неотступно думал о том, как пройдет вечер. О чем они будут говорить? Как поведет себя Палома? Для него стало неожиданностью то, что она с интересом выслушала его соображения по поводу ведения дел. Еще больше его удивило, как ревностно относится она к своей галерее.

Антонио наконец поднял глаза на девушку. Она смотрела прямо перед собой, но было очевидно, что мысли ее где-то далеко. Палома была глубоко погружена в свой собственный мир, где ему не было места. И он рассердился на нее за это.

В голубом сиянии, исходящем со сцены, Палома казалась ему не живой женщиной, а богиней. Та же стать, то же величие, та же равнодушная погруженность в себя. Однако Антонио уже знал, что это впечатление обманчиво. В любую минуту она могла издать совершенно детский смешок и пуститься взахлеб рассказывать о своих, картинах. Или сверкнуть на него ледяным взором и несколькими словами высказать все, что она думает о его характере. Самое удивительное, что никто не мог предсказать, что же ей взбредет в голову в следующую секунду.

В это время он заметил, что Давид, сидящий неподалеку, всячески старается привлечь его внимание – кивает, машет рукой, то и дело многозначительно подмигивает. До чего же бестактный тип! – поморщился Антонио.

В этот момент раздался гром аплодисментов, и, поклонившись, певица покинула сцену. Наступило время танцев.

Внезапно Антонио захотелось показать Давиду, что почем. Он взглянул на Палому.

– Может, потанцуем?

Молча она протянула ему руку, и он повел ее к центру зала, мгновенно заполнившемуся танцующими парочками. Антонио обхватил девушку за талию, и они начали двигаться в такт медленной, тягучей мелодии. Палома с удивлением заметила, что они сразу поймали удобный обоим ритм и движения их были очень слаженными. Она мечтательно улыбнулась.

– Ты что? – тут же спросил Антонио, подметив странное выражение ее лица.

– Да так. Просто мне нравится здесь.

– Но твоя улыбка что-то значила!

– Только то, что мне здесь нравится.

– Нет, не только. Скажи мне! – потребовал Антонио.

Его настойчивость удивила Палому. Заглянул ему в глаза, она прочла в них нечто большее, чем простое любопытство. В это время кто-то из танцующих нечаянно задел ее, и Антонио ловко притянул ее к себе, не дав упасть. Теперь они были совсем близко друг к другу, и его горячее дыхание обжигало ее, а тонкий атлас совсем не мешал трепетать от прикосновений его рук. Внезапно она поняла, что ее мысли и чувства сошлись на этом мужчине и все остальное словно бы перестало существовать. Палома не узнавала себя. С ее губ сорвался легкий стон.

– В чем дело? – обеспокоенно спросил Антонио.

– Нет-нет, все в порядке. Здесь немного душно.

– Пожалуй, пришла пора сменить обстановку. Тут и впрямь становится жарковато. Знаешь, я живу недалеко отсюда. Зайдешь на чашечку кофе?

Она чуть отстранилась от него и кивнула.

Когда они вышли из клуба, была уже половина третьего. Небо сияло тысячами звезд, и на темных улицах не было никого, кроме двух-трех припозднившихся прохожих. Антонио взял ее под руку, и они пошли по просторной пустынной улице по направлению к его дому.