— А что, хорошо лечат? — Катюша передала ему чашку и заняла стул с этой же стороны стола, чтобы болтать было удобнее.

— Неплохо, — признал мужчина. — Самое главное — диагностика на высшем уровне. Не надо в столицу или заграницы гонять. Так что дорого, конечно, но себя оправдывает.

— Что же тогда случилось такого страшного? — Катя всерьез заинтересовалась. Заниматься чужими проблемами оказалось лучшим отвлечением от собственных.

Михаил Дмитриевич глянул на нее как-то лукаво, усмехнулся в кулак.

— Дело такое деликатное, Кать. Короче, я свою на диагностику отправил. А счет по заведенной традиции на меня и выставили.

Катюша все еще не понимала:

— Плохо диагностику провели или с деньгами обманули?

— Да нормально… вроде. Ты главного не поняла — я свою отправил, а счет мне домой прислали. Я сижу себе на работе, никого не трогаю, а тут жена звонит — она этот самый счет из клиники и получила. И с тех пор орет непрерывно — про развод и что лучшие годы жизни на меня потратила.

— А… — Катя осеклась, но потом осмелилась уточнить: — А «свою» вы, получается, не жену отправили?

— Нет, конечно! — снова рявкнул он. — Орала бы жена, если бы счет на жену пришел! Не, я с какой-то стороны даже понимаю, что они там все дуралеи бестактные, но думать-то надо, что фамилия другая! И что если кто-то оплачивает счета красивой молодой женщины с другой фамилией, а сам давно женат, то не надо бы счет ему домой присылать!

— А… — повторила Катя тот же странный звук, лучше которого издать все равно не могла. Попыталась уставиться в окно, чтобы скрыть улыбку или даже зарождающийся смех. — И точно, дело очень деликатное.

— Ты там ржешь, что ли? — Михаил Дмитриевич снова повысил голос.

— Ни в коем случае! — Кате стоило немалых трудов, чтобы в самом деле не начать смеяться. — Просто соображаю, как же все это Игорю Валентиновичу предъявить. Кстати, а как конкретно он должен этот вопрос уладить? Деньги вернуть?

— Деньги?! — удивился мужчина. — А чем мне деньги-то помогут? Рот ей пачкой заткнуть?!

Нет, все же Катя совсем чуть-чуть усмехнулась.

— Тогда что? Пусть уволит всех сотрудников клиники за то, что в деликатном вопросе деликатности не разглядели?

Михаил Дмитриевич рыкнул, а потом отмахнулся от нее:

— Да хватит тебе уже стебаться! И без того на душе погано! Пусть хоть извинится, раз уж жизнь человеку сломал!

— Боюсь, Михаил Дмитриевич, жизнь вам не совсем мой шеф сломал.

— Ты его защищаешь, потому что он тебе зарплату платит!

Эта фраза вернула Катюшу в ее серую реальность. Смеяться тут же расхотелось, а на глаза снова навернулись слезы:

— Если бы! — жалобно протянула она. — Два дня работаю, ничего он мне не платит!

— Эй, ты чего? — снова изменил тон клиент. — Чего нюни развесила?

Кате в самом деле было безразлично, что Михаил Дмитриевич о ней подумает, зато накопленное за столько часов потекло без малейших усилий, она дыхание едва успевала переводить:

— А вот вы курите, Михаил Дмитри