Спустя несколько недель она выудила из-под груды вещей на распродаже длинное платье с бархатным лифом и зеленовато-голубой юбкой-шотландкой. Она осторожно постирала его в мыльном растворе и заменила сломанную змейку, явившуюся, похоже, единственной причиной, из-за которой эту вещь выбросили. Энни хранила платье в машине, до тех пор пока не появилась та женщина, и немного рассердилась, когда она попыталась сбавить цену вдвое.

— Оно стоит два фунта пятьдесят шиллингов, — упрямо сказала Энни. — Мне пришлось вручную вставлять новую змейку.

— Ну, тогда один фунт пятьдесят шиллингов.

— Два фунта.

— Ну хорошо, пусть будет два фунта. Надеюсь, оно придется мне впору.

Ребятишки, особенно это касалось Дэниела, стали тяготиться вынужденным времяпрепровождением на рынке. Сиси была только рада отвести их в город. Похоже, ей нравилось, что ее принимали за их бабушку.

А вообще Энни была счастлива оттого, что держала палатку. Было, конечно, нелегко, но это приносило ей чувство огромнейшего удовлетворения. Она никогда не думала, что сможет зарабатывать на жизнь таким необычным способом. На протяжении недели она повсюду ездила на распродажи и вечером занималась тем, что стирала, гладила и ремонтировала вещи. Энни пришла к выводу, что целесообразнее на одни и те же плечики вешать сразу два, а порой даже три предмета одежды — кардиган поверх удачно сочетающейся с ним блузки, свитер вместе с юбкой, подобранной в тон, или же целый ансамбль — пиджак, блузку и юбку. Часто это подстегивало клиентов купить сразу несколько вещей. Денег, которые зарабатывала Энни, вполне хватало на то, чтобы платить по счетам. Если бы у нее было больше вешалок, то, возможно, она смогла бы получать и больше прибыли, однако ее «форд англия» уже и так ломился от вещей. Она сомневалась, удастся ли ей заработать достаточно денег для того, чтобы купить фургон.

Среди торговцев, державших палатки, царила довольно дружелюбная атмосфера, и Энни быстро сблизилась со своими новыми товарищами. Если в какой-то из дней дела не шли, то это касалось всех. Торговцы обычно сокрушались из-за постигшей их неудачи, уповая на то, что в следующую субботу будет лучше. Ивор Хугес частенько присматривал за местом Энни, если ей нужно было передохнуть, и она в свою очередь делала то же самое, когда на время отлучался он.

Когда на горизонте появлялась Руби Ливси, портя настроение одним своим присутствием, Энни старалась не спускать глаз с ее дочери, чтобы что-то снова не исчезло с прилавка. Но все же время от времени вещи пропадали, однако виновник или же виновники так и не были пойманы с поличным.

С приходом зимы стало тяжелее целый день находиться на ногах на холоде по девять и более часов, поэтому Энни купила себе подбитые мехом ботинки, плотные джинсы и случайно обнаруженный на распродаже поношенный полушубок, который обошелся ей всего в десять пенсов. Однако, возвратившись домой, она не могла согреться несколько часов. Когда случались лютые морозы, она велела детям до прихода Сиси сидеть в машине.

— Честно говоря, даже не знаю, что бы я без тебя делала, — сказала Энни в один из холодных декабрьских дней, когда Сиси торопливо подошла к ней в своей собольей шубке, теплой меховой шапке и модных замшевых сапожках.

Она принесла целый ворох всякого старья, доставшегося ей от подруги. Сара и Дэниел моментально вышли из машины, обрадовавшись ее появлению.

— Я рада помочь, дорогая. Благодаря этому я чувствую, что кому-то нужна. Я всегда с нетерпением жду субботы, чтобы поскорее увидеть этих двух прелестных ребятишек. — Она обняла детей. Сара уткнулась личиком в дорогой мех.

— Нет, Сиси, по-моему, я нуждаюсь в тебе гораздо больше, чем ты во мне.

От удовольствия Сиси даже вспыхнула румянцем.

— Именно об этом каждый человек и мечтает — чтобы в нем испытывали потребность, ведь так? С тех пор как я осталась одна, я постоянно ощущаю свою ненужность.