– Ну, тогда я слушаю. Может, хоть ты что-нибудь придумаешь. Все, что я ни делала, ничего не дало.

– Так вот что мне пришло в голову. Все дело в том, что для Глории Робби человек, а не машина. Естественно, что она не может забыть его. А вот если бы нам удалось убедить ее, что Робби – это всего-навсего комбинация стальных листов и медного провода, оживленная электричеством, тогда она перестанет по нему тосковать. Это психологический подход. Понимаешь?

– Как ты предполагаешь это сделать?

– Очень просто. Как ты думаешь, где я был вчера вечером? Я уговорил Робертсона из «Ю. С, Роботс энд Мекэникл Мен Корпорейшн» показать нам завтра его владения. Мы пойдем втроем, и вот увидишь, когда мы все посмотрим, Глория убедится, что робот – не живое существо.

Глаза миссис Вестон широко раскрылись, и в них появилось что-то похожее на восхищение.

– Послушай, Джордж, это неплохая мысль!

Джордж Вестон гордо выпрямился.

– А у меня других не бывает! – заявил он.

Мистер Стразерс был добросовестным управляющим и от природы очень разговорчивым человеком. В результате этой комбинации каждый шаг экскурсии сопровождался подробными – пожалуй, слишком подробными – объяснениями. Тем не менее миссис Вестон слушала внимательно. Она даже время от времени прерывала его и просила кое-что объяснить еще раз, попроще, чтобы было понятно Глории, Столь высокая оценка его рассказа привела мистера Стразерса в благодушное настроение и сделала его еще более многословным, если только это было возможно. Но Вестон слушал его со все растущим нетерпением.

– Извините меня, Стразерс, – сказал он, прерывая на середине лекцию о фотоэлементах, – А есть ли у вас на заводе участок, где работают одни роботы?

– Что? Ах да! Конечно! – Стразерс улыбнулся миссис Вестон, – Некоторым образом, заколдованный круг: роботы производят новых роботов. Конечно, в больших масштабах мы этого не практикуем. Прежде всего потому, что нам не позволили бы профсоюзы. Однако очень небольшое количество роботов действительно изготовляется руками роботов – просто в качестве научного эксперимента. Видите ли, – сняв пенсне, он похлопал им по ладони, – профсоюзы не понимают одного, – а я говорю это как человек, который всегда симпатизировал профсоюзному движению, – они не понимают, что появление роботов, вначале создающее определенные трудности, в будущем неизбежно должно…

– Да-да, Стразерс, – сказал Вестон. – А как насчет того участка, о котором вы говорили? Нам можно на него взглянуть? Это было бы очень интересно.

– Ну, разумеется, – мистер Стразерс судорожным движением надел пенсне и смущенно кашлянул. – Сюда, пожалуйста.

Пока они шли по длинному коридору и спускались по лестнице, Стразерс был относительно молчалив. Но как только они вошли в ярко освещенный зал, наполненный металлическим лязгом, шлюзы открылись и поток объяснений полился с новой силой.

– Вот! – сказал он гордо. – Одни роботы! Пять человек только присматривают за ними – они даже находятся не в этом помещении. За пять лет, с тех пор как мы начали эксперимент, не было ни единой неполадки. Конечно, здесь собирают сравнительно простых роботов, но…

Для Глории слова управляющего давно слились в усыпляющее жужжание. Вся экскурсия казалась ей скучной и бесцельной. Хотя кругом было много роботов, ни один из них не был даже отдаленно похож на Робби, и она смотрела на них с глубоким пренебрежением.

Она заметила, что в этом зале совсем не было людей. Потом ее взгляд упал на шесть-семь роботов, что-то делавших за круглым столом в центре зала.