|
Мы еще очень мало знаем о сопространстве, и в постоянном сборе сведений о нем всякое лыко, как говорится, ложится в строку. Контакт для обмена устанавливают между собой такие вот вирт-капитаны, но по традиции сразу же передают слово людям (при условии, что они есть). Если же в узле ваш корабль оказался единственным, то на долю людей выпадает лишь проконтролировать переориентацию на новый вектор и первые такты движения по нему. Движение в сопространстве измеряется именно в тактах, поскольку никакие линейные меры здесь неприменимы, – это пояснение для тех, кто сам никогда еще в нем не бывал.
Не знаю, как это у нас получилось, но через уставные десять секунд мы уже сидели в своих креслах перед вторым сектором пульта – именно тем, который работает при нахождении в прыжке, и только там. Лючана, правда, нещадно зевала: она в эти дни помногу спала, это благотворно действует на нервную систему, так что сейчас «Триолет» разбудил ее. Что я могу отнести к недостаткам любой кваркотронной системы, это отсутствие всякой деликатности. Но, бросив второй взгляд на дисплей (первый, естественно, был устремлен в карманное зеркальце), она зевать перестала, а вместо этого промолвила: – Ой, Ра, это что там такое? – Я как раз пытаюсь понять, – ответил я. – По внешности вроде бы торгаш, но странноватый: вооруженный. – Что же странного, – сказала Лючана. – Ты и сам мог бы кое-что рассказать о пиратах Простора. – Ну, с теми-то мы разделались, – заметил я. – Хотя… лишняя предосторожность никогда не мешает. – Кстати, а мы сами… – Наша скорлупа – вроде бы не военный разведчик, хотя… и не транспорт с ценным грузом, а всего лишь мирная яхта. Так что волноваться не стоит. Это я сказал уже в ту секунду, когда «Триолет» вывел на информационный дисплей сообщение о том, что мы уравновесились и начинаем переориентировку на новый вектор. Я только кивнул, хотя такой способ общения с компьютером не предусматривался; это вышло у меня автоматически, потому что сам я в это время наблюдал за маневром встречного, который тоже менял направление. – А ведь он идет с тех румбов, куда мы как раз держим путь, – проговорил я. Лючана пожала плечами: – Вектор не хуже любого другого. Какие миры вообще там находятся, кроме Ардига? – Посмотрим потом. – Я этим как-то не интересовался, другие миры нам были ни к чему. – Он уравновесился, – сообщила Лючана то, что я и без нее видел. – Будем выполнять ритуал? – Проявлять невежливость – не лучший модус поведения в Просторе, – ответил я, потому что встречный уже запрашивал нас, оказавшись более сноровистым в полагающихся действиях: «Транспорт „Барон Фонт“ приветствует умелых и отчаянных и желает скорого достижения поставленных целей». (Это вовсе не означало, что мы показались кому-то умелыми и тем более отчаянными: такая формула приветствия сохранилась с давних времен, когда каждый выход в сопространство расценивался как подвиг, и не зря, а встреча в узлах была случаем необычайно редким и требующим каких-то нестандартных слов для приветствия. В наше время это стало как раз стандартом.) – Письмом, – сказала Лючана с удивлением. – А не голосом. Почему? – Наверное, привыкли, – пожал я плечами. – Многие так делают. |
