Том продолжал возмущаться самой идеей о возможности неудачи.

— Если ставишь себе ясную цель, нет никакой причины не преуспеть.

— Зависит от цели. Нельзя заставить кого-то тебя любить, — грустно возразила она. — Если хочешь вообще построить какие-нибудь отношения, следует принять за аксиому, что не обязательно преуспеешь.

— Или отказаться от отношений.

— Но это само по себе неудача.

Ее слова эхом отдались по лагуне. Неудача… неудача… неудача…

Том неловко заерзал. Он не привык к неудачам.

Ему они не нравились. Он не знал, что с ними делать.

Но надо смотреть фактам в лицо. Его отношения с Джулией — неудача. Он знает это. Имоджен знает. Все знают.

Он сгорбился от унижения.

— И чему же вы научились из того, что ваш парень вас бросил?

Имоджен словно не заметила язвительности.

— Я поняла, что не хочу компромиссов. Я смирилась с тем, что Эндрю меня больше не любит. Друзья мне говорили — надо начать сначала, найти кого-то другого, и я пыталась. Ходила на свидания, но не встретила никого, к кому почувствовала бы то же, что чувствовала к Эндрю. Каждое свидание становилось очередной неудачей, и потому я перестала искать.

— Отказалась от мужчин?

— Нет. Отказалась от мысли, что смогу смириться с не совсем идеальными отношениями.

Снова возникло долгое молчание. Том думал о словах Имоджен. Джулия пыталась смириться, понял он. Для нее он был лишь запасным вариантом. Горькая мысль. Джулия в результате приняла верное решение, но это не помогает ему не чувствовать себя неудачником.

Вот так же и Имоджен чувствовала себя после неудачного романа. Странно, он никогда не задумывался, что у нее может быть своя личная жизнь. Тогда она была просто секретарем, а теперь…

Том взглянул на нее. Ее глаза не отрывались от горизонта, выражение мечтательное, а может просто задумчивое. Она не обладает классической красотой, как Джулия, но есть в ней нечто притягательное. Том не мог разобрать, что.

Теперь… теперь она стала чем-то большим, нежели секретарь. Словно услышав его мысли, Имоджен повернула голову. Глядя в ее чистые, замечательно синие глаза Том обнаружил, что дышит с трудом.

Это просто нелепо, сердито сказал он себе.

— Вы обгорите, — произнес Том первое, что пришло на ум, и слегка коснулся плеча, где кожа порозовела. И, заметив, как она вздрогнула, добавил: — Извините.

Имоджен сглотнула.

— Немножко болит… — Ей не хотелось признаваться в своей слишком острой реакции на его прикосновение. — Вы правы. Лучше уйти в тень.

Не слишком грациозно поднявшись, она предпочла, не заметить, что Том поднялся тоже. Внезапно он оказался очень близко — мускулистые грудь и плечи, узкие бедра…

— Устала с непривычки… — Она отступила на шаг, ловя ртом воздух.

— Тогда почему бы вам не прилечь на пару часов в доме?

Имоджен помотала головой. Никогда она не сможет расслабиться в этой кровати, представляя, как иначе все бы было, если б они были настоящими новобрачными. Он бы тогда лег с нею, и можно было бы стянуть с него плавки и…

С некоторым усилием она перевела мысли на другое.

— Я лучше останусь здесь.

— Как хотите, — пожал плечами Том. Ему явно было все равно. — В таком случае увидимся позже.

Все тело Имоджен гудело от смеси усталости и возбуждения. В таком состоянии она не надеялась уснуть, хотела лишь чуть посидеть, закрыв глаза.