|
- Вы считали, что ребенок ваш? Пьеро не осмелился ответить, но его поведение ясно указывало на то, что для него это очевидно. - И как вы среагировали? - Молчал. Как-то странно себя чувствовал. Мне хотелось прилезть ее к груди. - Она вам это позволила? - Нет. Она продолжала расхаживать по комнате, говоря что-то вроде того: "Думаю о том, что я должна сделать. Это все меняет. Это может иметь огромное значение. Если я сказку ему об этом..." - Она имела в виду профессора? - Да. Она не могла решиться - говорить ему об этом или нет. Не знала, как старик отреагирует. И Пьеро, доев свой бутерброд, тяжело вздохнул: - Не знаю, как вам это объяснить. Я вспоминаю какие-то незначительные детали, а главное ускользает. Никогда не думал, что все так кончится. - На что вы надеялись? - Думал, что она бросится мне на шею и скажет, что решила вернуться ко мне. - А разве эта идея не приходила ей в голову раньше? - Может быть, и приходила. Я почти уверен, что приходила. Она хотела этого. С самого начала, как только вышла из больницы, она убеждала себя, что обязана ему жизнью, и жила, с ним из чувства признательности. - Она считала, что связью с профессором оплачивает свой долг? - Он спас ей жизнь. Думаю, что ни одному из своих больных он не посвящал столько времени, сколько ей. - Вы поверили в это? - Во что? - Поверили, что это из благодарности? - Я сказал Лулу, что ее никто не заставляет оставаться любовницей профессора. У него достаточно других женщин. - Думаете, он был в нее влюблен? - Чувствовалось, что она ему нужна. Думаю, что его тянуло к ней. - А вас к ней тянуло? - Я ее любил. - Почему же тогда она позвала вас к себе? - Я тоже часто об этом думал. - В тот день около половины шестого врач с улицы Дам совершенно определенно установил, что Лулу беременна. Могла она тогда зайти к вам? - Конечно. Она знала, где я обедаю перед тем, как пойти на работу в кафе. - Она вернулась домой. С половины восьмого у нее был какое-то время профессор. - Она мне говорила об этом. - А не говорила она вам, что сообщила новость и профессору? - Ни слова не сказала. - Значит, она поужинала и легла. Скорее всего, не уснула, а около девяти позвонила вам. - Да. Я тоже долго размышлял обо всем этом, стараясь понять. Но до сих пор не могу ни к чему прийти. Уверен только в одном - я ее не убивал. - Пьеро, скажите откровенно: если бы в понедельник вечером Лулу заявила вам, что не желает больше с вами жить, вы бы убили ее? Музыкант посмотрел на комиссара с какой-то печальной улыбкой. - Вы хотите, чтобы я собственными руками затянул веревку у себя на шее? - Вы можете не отвечать, если хотите. - Может быть, и убил бы. Но, во-первых, она мне этого не сказала. Во-вторых, у меня не было револьвера. |
