|
Эвелин не способна на такое. Она была женщиной, лишенной какого бы то ни было темперамента. Мужчины ее пугали. Девушкой, явившись на танцы, она весь вечер просиживала в уголке, соглашаясь танцевать только со мной. Взгляните на этот снимок. Помню, с каким невероятным трудом ей удалось раздобыть купальник, который закрывал бы почти все тело. Она же выглядела в нем посмешищем. - Эвелин часто писала вам? - По случаю дней рождений - моего, жены и детей, а также под Новый год. - Она знала о своей болезни? - Во всяком случае, Эвелин понимала, что не протянет до старости, но на судьбу не роптала. - Была ли она верующей? - Пока жила с родителями была очень набожной и каждое утро ходила к мессе. Потом, как я выяснил, под влиянием мужа она перестала чтить Бога. - Считаете ли, что ваша сестра была несчастным человеком? - Убежден в этом. - На чем основывается ваше мнение? - Такие вещи чуют нутром. Например, на том, как она с мягкой улыбкой говаривала мне: "Непременно забегай ко мне всякий раз, как будешь в Париже. И не забудь передать ребятишкам, что тетя думает о них..." И тем не менее в шкафу-то ее нашли голой. Может, ее раздел убийца, совершив злодеяние? Но и эта гипотеза казалась довольно сомнительной, тем более что не так-то легко снять с покойника одежду. Да и вообще, зачем это понадобилось? Что сейчас поделывает Жав, оставшись в одиночестве с Жозефой в доме на бульваре Османн? Какие показания он дал Жанвье и следователю Комельо касательно своего скоропалительного вояжа в Париж? Если уж Комельо не вынес постановления об аресте, значит, у следствия возникли серьезные сомнения и шансы каждого из подозреваемых оказаться на скамье подсудимых почти наверняка расценивались примерно как равные. Теперь Мегрэ не терпелось узнать побольше о Филиппе Жаве и его личной жизни. Не было ли у него любовницы, второго семейного очага? Или, как полагало большинство, он в самом деле, будучи салонным медиком, оставался человеком строгих правил? - Чем займемся? - проронила мадам Мегрэ, увидев, что муж подзывает гарсона, чтобы расплатиться. Комиссар понятия не имел. Сие не имело ровным счетом никакого значения - в этом-то и состояла вся прелесть его нынешнего положения. - Начнем с того, что спустимся по ступенькам лестницы Сен-Пер... Они прошлись по бульвару Рошешуар. Затем могли направиться, например, на улицу Мартир - постоянно оживленная, она была так мила сердцу Мегрэ. Обожал он и Фобур-Монмартр.... Это состояние ничегонеделания как-то по-новому раскрывало Париж для Мегрэ, и он был полон решимости ничего при этом не упустить. - Не забыть бы сегодня вечером позвонить Пардону. - Ты не заболел? - Нет. Но у него, возможно, появились новые сведения об этом докторе Жаве. - Тебя это волнует? Разумеется, он много думал о деле мадам Жав, но оно для него вписывалось в праздные прогулки по Парижу. - Завтра утром я, может быть, поброжу в районе улицы Сен-Пер. Это уже было опаснее, ибо на малолюдной улице он рисковал нос к носу столкнуться с одним из своих инспекторов. - Подумываю, не махнуть ли нам в Конкарно полюбоваться на море. Он излагал свои планы просто так, не веря в них, ради забавы. |
