Глубоко вздохнув, Гарри поклонился и ответил:

— Это был наш долг, мисс Хуана. И мы с удовольствием его выполнили.

Между тем с повозки тяжело сошла донна Лаура. Жан почтительно склонился перед ней, а Гарри, сделав шаг вперед, мягко произнес:

— Мадам, позвольте вам помочь!

Донна Лаура страдальчески улыбнулась и пробормотала:

— Ах! Мистер Джонс, нас преследует рок. Вы все видите сами… благодарю за вашу верность и соучастие в нашем горе!

Женщина сильно ослабела и с трудом держалась на ногах. Гарри поднял ее на руки и отнес в сторону.

Наконец настала очередь дона Бласа. С трудом, цепляясь за брезент, плантатор выбрался из повозки и оказался лицом к лицу с Жаном.

Во время бешеной скачки мамита рассказала ему в нескольких словах о последних событиях. Дон Блас, как, впрочем, его жена и дочь, знали, что Гарри, Железный Жан и Джо находились рядом.

Но если Хуана чувствовала, что ее бесстрашный возлюбленный был вдохновителем их освобождения, то дон Блас не желал понимать ничего, кроме одного: для него Жан оставался обычным наемником и теперь служил Гарри Джонсу, которому все и обязаны спасением.

Мужчины молча смотрели друг на друга. Несмотря на драматичность ситуации, дон Блас сумел сохранить свое неколебимое высокомерие. Подумать только, этот авантюрист, носивший позорное имя, осмелился попросить у него руки Хуаны!..

А Жан, в свою очередь, вспомнил, как этот надменный испанец оскорбил память его отца, осквернил безупречное имя Вальдеса, его имя! Взор молодого человека полыхнул горячим огнем, и плантатор, не выдержав, отвел в сторону глаза.

Но ведь дон Блас был одновременно и отцом Хуаны, богини красоты и доброты, которую Жан страстно любил… и потом, плантатор выглядел таким несчастным!.. Великодушие нашего героя, равно как и любовь, одержали верх над вполне законным чувством негодования! Он медленно склонил голову и с холодным достоинством поприветствовал спесивого испанца, чем немало озадачил последнего: «Ты смотри! Он обращается со мной, как равный с равным! Этот молодой человек не прост!»

С неимоверными трудностями дон Блас спустился на землю. Но не смог устоять на распухших, затекших ногах. Дали о себе знать перенесенные страдания. Закружилась голова, силы оставили дона Бласа. Вот-вот он упадет.

Охваченный жалостью и опасаясь худшего, Жан, легко, словно ребенка, подхватил его, поднял и бегом понес вверх по крутой тропинке!

Гарри, в свою очередь, держал на руках донну Лауру. Хуана и Флор поднимались вверх, прыгая, точно газели, через камни, завалы. Мамита также лихо карабкалась на гору, держа за спиной огромный мешок. Джо, как добрый и внимательный сын, захотел ей помочь.

— Нет, мой мальчик, — мягко возразила мамита, — в мешке продукты… ни о чем нельзя забывать. Не беспокойся! Я еще достаточно сильна — и не такие тяжести носила. А ты, такой смелый и ловкий, защити нас! Слышишь? Эти негодяи опять бегут… атакуют!

Опасения доброй мамиты полностью подтвердились. Десперадос, поначалу растерявшись, быстро пришли в себя, увидев, что беглецов осталось совсем мало.

Человек двадцать с воинственными криками бросились в атаку.

Джо оглянулся назад и рассмеялся, показав белые, острые зубы молодого зверя, почуявшего добычу. Затем, обращаясь к матери, он произнес:

— Ты права, мамита. Я буду прикрывать ваш отход… Иди, не бойся, моя дорогая… твой сын защитит тебя!

Затем с молниеносной быстротой молодой человек вскинул винтовку.