— Чем помочь? Вылечить?

— Ну да?

— Больше ничего?

— Нет!

— Значит, если он выздоровеет, в чем я очень сомневаюсь, ты ничем не будешь с ним связан?

— Ничем, господин Оливье!

— Ну, тогда полбеды.

— Я вас совершенно не понимаю!

— Радуйся, Доминик, потому что его вряд ли удастся спасти.

— Чему же тут радоваться?

— Человек этот — твой заклятый враг.

— Враг? — не веря своим ушам вскричал молодой человек. — Но мы не знаем друг друга!

— Это ты так думаешь, мой бедный друг, но верь мне, я говорю тебе правду.

— Это странно.

— Да, странно, и тем не менее это так.

— Что же делать?

— Предоставь действовать мне. Я приехал сегодня на ранчо сообщить тебе, что твой заклятый враг мертв. Но, может быть, что Бог ни делает, все к лучшему. Пути господни неисповедимы.

— Что же вы намерены делать?

— Поручить твоего раненого заботам Лопеса. Он останется в подземелье. Но ты его больше не увидишь. Так будет лучше. По крайней мере сейчас. Даю тебе слово сделать все, что будет необходимо. Раненый ни в чем не будет знать нужды.

— Вполне полагаюсь на вас, господин Оливье. Но что будет, когда он выздоровеет?

— Мы отпустим его. Он не наш пленник. А если понадобится — найдем. Никто на ранчо не должен спускаться в подземелье.

— Скажите об этом вы, мне бы не хотелось!

— Скажу. Да я и сам не собираюсь с ним видеться.

— Вы больше ничего не хотите мне сказать?

— Хочу сообщить, что увезу тебя на некоторое время отсюда.

— И далеко мы отправимся?

— Увидишь, а пока собирайся в путь.

— Я готов, — ответил Доминик.

— Зато я не готов. Надо отдать кое-какие распоряжения Лопесу насчет раненого.

— А я должен попрощаться со всеми.

— Непременно, ведь неизвестно, когда мы вернемся.

— Вероятно, мы едем охотиться?

— Охотиться, — сказал Оливье, загадочно улыбаясь, — но не так, как обычно.

— Согласен. Мне все равно. Как скажете, так и будет.

— Хотел бы на это надеяться, — произнес Оливье и заторопил Доминика:

— Иди, собирайся, мы и так много времени потеряли.

Оливье спустился в подземелье, а Доминик пошел на ранчо. Луис и обе женщины ждали его, горя любопытством, им хотелось узнать, о чем шел разговор. Но Доминик не выдал тайны, недаром он долго жил в прериях. Напрасно старались женщины и отец хоть что-нибудь выведать.

Завтрак уже стоял на столе.

Молодой человек сел за стол. Во время еды он объявил о своем отъезде.

Луис на это ничего не сказал, он привык к частым отлучкам сына.

Вскоре пришел Оливье. Доминик стал прощаться с родными.

— Вы увозите его? — спросил Луис.

— Да, — ответил Оливье, — ненадолго. — Мы едем на юг.

— Будьте осторожны, — заметила с беспокойством Луиза. — Там кишмя кишат разбойники.

— Не волнуйся, сестренка, — сказал Доминик, обнимая девушку, — все будет в порядке.

— Я бы предпочла, чтобы ты не уезжал, Доминик! — грустно ответила Луиза.

— Ну, ну, — весело произнес Оливье. — Не тревожьтесь. Я привезу его вам целым и невредимым.