– Я уже рассказал. Они погибли, сгорели вместе с домом. Я ничего не знал, пока за мной не прибежал мой друг. На месте дома я застал дымящееся пепелище. Меня не было дома.., я был на деловой встрече.

– Отчего загорелся дом? – спросил Люк. – Причину пожара установили?

– Возможно, от свечи вспыхнула занавеска, – пожал плечами Эшли. – А может, нечаянно уронили лампу. Кто знает? Шла война. Всякие злодеяния были не редкостью.

– Значит, подозревали, что это был поджог? – спросил Люк.

– Никаких доказательств не было, – снова пожал плечами Эшли.

–  – У тебя были враги? – поинтересовался Люк.

– Целая страна, – рассмеявшись, ответил Эшли. – Я англичанин. Люк. А англичане воевали с французами. Индусы же воевали и на той, и на другой стороне. Неразумно было оставлять жену и ребенка одних дома в такое время:

– Анна сказала, что ты, наверное, считаешь себя виноватым. Разве в доме не было слуг?

– Мой слуга был со мной, – объяснил Эшли. – Остальных слуг Элис отпустила на ночь, кроме нянюшки, которая была у нее с детских лет. Она погибла вместе с ними.

– Осталась с одной служанкой? – нахмурился Люк. – Почему она отпустила остальных? Она часто так делала?

Даже когда тебя не было дома?

– Нашлись, видишь ли, люди, которые считали, что я сам это сделал, – проговорил Эшли. – Когда жена погибает при невыясненных обстоятельствах, подозрение прежде всего падает на мужа.

– Черт возьми, только этого не хватало! – возмутился Люк.

– Конечно, они ошибались, – рассмеялся Эшли, выстукивая пальцами дробь по каменному парапету. – Мне не следовало приезжать сюда. Люк. Надо было прямиком отправляться в Пенсхерст. Теперь это мое имение. Семь лет назад у меня не было ни гроша, а теперь я владелец двух больших состояний: одно из них я сколотил сам, а другое досталось мне от жены. И оба они в полном моем распоряжении, а ни жены, ни ребенка нет. Что еще может пожелать мужчина?

– Поживи здесь некоторое время, – предложил Люк. – Позволь себе почувствовать, что тебя любят, Эш. Пусть затянутся раны. Твои страдания трудно себе представить. Но здесь ты будешь окружен любовью. И возможно, залечишь раны, если сам того захочешь. И если дашь время.

– Я задержусь здесь на несколько дней, – пообещал Эшли.

– А потом отправлюсь в Пенсхерст начинать новую жизнь. Ту, которую надеялся создать, уезжая в Ост-Индскую компанию. Теперь у меня все получится. Я буду жить-поживать долго и счастливо.

– Надеюсь, все так и будет, – улыбнулся ему Люк. – Но поживи здесь, доставь удовольствие Анне: ей хочется побаловать тебя. Дети захотят поближе познакомиться с тобой и попробовать вить из тебя веревки. И я скучал по тебе. Вернемся в дом вместе. Я прикажу принести в кабинет жареные хлебцы и кофе, а то и чего-нибудь покрепче, если ты пожелаешь. Я заметил, что ты почти ничего не ел за завтраком.

– Позже, – сказал Эшли. – Я еще не надышался английским воздухом. Мне не хочется идти в помещение.

Люк кивнул и отправился домой один. Эшли, смотревший ему вслед, отметил, что Эмми с ее женихом нет у цветника.

Надо было написать сюда год назад. А приехав в Англию, следовало отправиться прямиком в Пенсхерст. Он теперь взрослый человек, независимый, уверенный в себе, предприимчивый, чего и добивался все эти годы, пытаясь освободиться от приобретенного в юности комплекса несамостоятельного, утомленного жизнью младшего сына герцога. Он потерял жену и ребенка. Но такое случается постоянно: мужчины теряют жен и детей.

Приехав сюда, он подчинился скорее инстинкту, чем здравому смыслу. Примчался домой, в Боуден, к Люку.